- Постой еще на минуту, - пропросил Лаэрт, хватая руку Джона призрачной рукой, - сейчас мы войдем туда. Но я хочу рассказать тебе о Китаре самое главное. То, чего духи не стали говорить, потому что не смогли понять ее поступок. Но твоя обезъянка сказала что каждый дух имеет свое место... Я долго думал над всем этим, и на раскопки, а точнее, на поиски, приехал сюда неспроста. Про Китару мне было известно из хроник, и я решил проверить, вправду ли она такова, или же туземцы просто следуют фольклорной традиции в описании ее бесчинств. Я искал, кто и какая сила, и по какой причине усыпил ее, и что предстоит ей дальше. Когда-то, по преданиям и по фактам моих раскопок, в том числе и в подвалах этого храма - да, я и до такого дошел, Джон, что лазал там как в собственном доме... Так вот, когда-то Китара была главной богиней в этом месте. Она ведала женщинами и их тайнами, браком и рождением детей, и не было живого существа, которое не советовалось бы с ней и не приносило бы ей богатые жертвы. Она была полновластна на всем участке вдоль реки до горного отрога, и справлялась со своим делом хорошо. Другие ее соседи ладили с ней, и дух реки, и дух горы, и дух Деревьев-На-Склоне, и другие духи. Но как это часто бывает, местные племена включили в свой пантеон и этих соседних духов, что было разумно и правильно, ибо в реке они купались и рыбачили, на гору восходили для охоты, под деревьями прятались от зноя. Китара, мудрая Мать, не возражала, и вот в ее храме появились божки, идолы, сначала подвластные ей, а потом и равные ей... Лаэрт посмотрел на храм, потом на Джона. - И этого она не потерпела. Она восхотела быть Единственной, Джон, а для духов это самое страшное, ибо так они становятся демонами. Ревность, ревность иссушила прежде благодатную почву ее разума, а ревность это безумие. Она восхотела Единственности, тогда как ни одному из духов этого не дано. И она восхотела изгнать всех прочих духов из своих пределов, и отомстить тем, кто поклонялся им. И материнское зерно, бывшее в ней, иссохло, цель заменилась средством, и вместо богини рода и брака она предстала богиней разврата и похоти, ибо эти свойства показались ей сильнее и ярче. И правда, ее культ обрел популярность, но я никогда не покажу никому ритуальные изображения того времени... Прочие духи сжались в маленькие комки, они страдали и голодали (ибо лишились всех жертв, которые теперь щедрым потком нарда и змеиных шкурок текли в казну Китары Единственной Вседозволяющей) - и наконец воззвали о справедливости. И получили Ответ. В тот день жертвенник Китары вдруг запылал огнем, и сгорел от этого огня, как кусок серы и с таким же смрадом, а сама она уснула, как думали, навеки. Оставшиеся ее поклонники сначала скрывались, боясь сами не зная чего, потом вышли наружу и продолжили культ, далеко не такой разухабистый и мерзкий, но по-прежнему посвященный богине властолюбивой и самовлюбленной. Она стала чем-то вроде идеала свободной женщины, знаешь как у нас на Материке такие всякие движения, плакаты и стачки... Ее служители все прибывали, и в это время в Суахару приехал я. Лаэрт вздохнул. - Я сказал тебе, Джон, что духи не понимали стремления Китары к единственности власти. Нормальный дух доволен своим местом и своим делом, как нормальный человек; и так же, как нормальный человек, нормальный дух не стремится стать демоном. Но почему-то люди могут понять, как это - хотеть быть единственным. Лучшим в своем роде, или единственно любимым, единственно желаемым или же лучше - единственным, кому все кругом обязаны и должны... После своей смерти я понял, что и духам, и людям равно дана свободная воля и они могут распоряжаться ей по своему усмотрению, но и духи, и люди, могут стать плохими, очень плохими. Некий Светоносец захотел Власти, и пал, как летучая звезда. Стоит нам отяготить себя подобным желанием, мы тоже упадем, ибо почва наша не более и не менее крепка, чем была почва небес под ногами первого из Ангелов, Денницы. Но это ты и так знаешь, а я просто тяну время, потому что мне тяжко рассказывать о том, о чем хочу рассказать теперь. Из всех в этой пустыне я понимал Китару больше всех и больше всех походил на нее, даже больше жрецов, потомков ее детей. Потому что я сам, не зная того, служил ее мерзкому культу еще в далекой туманной Альбоне, откуда я родом. Я любил там девушку - нет, нельзя сказать "любил", ибо я лишь мучил ее своим желанием быть у нее единственным. Я жаждал, чтоб она видела во мне и сына, и отца, и божество, чтобы она дышала в такт со мною и не отступала ни на шаг от моих следов. Я хотел, чтобы она бросила все свои любимые дела и занялась.. нет, не моими делами, а всего лишь - исключительно - мною. Сначала она сносила мои бесчинства, обиды, ссоры и капризы, как само Небо терпело до времени мерзости Китары, потом уже бежала от меня, а я, ревнуя, все больше и больше мучил ее. Лаэрт вытер слезы - они были настоящими и тяжело капали на сухую землю. И вот однажды ночью я встал, подошел к окну и увидел, что над морем - а я жил тогда на побережье, полном тумана даже в полдень - серебрится луна, а под ней дорога, широкая, просторная, тихая. Я увидел корабли на рейде, огоньки их носовых фонарей и ровное, в такт медленному прибою, угасание и возгорание маяка. Я подумал, что неплохо бы уплыть с моей девушкой куда-нибудь на необитаемый остров, чтобы жить там вдвоем, и наслаждаться природой, и быть друг с другом вечно... Но тут в мысли мои словно врезался голос, или чувство, или прибой, даже не понять толком. "Безумец", - вот что против воли услышал я в молчании лунного сияния и в шепоте волн. Она не выдержит такой вечности, вот что пришло мне на ум, она твоя жертва, а ты палач, неужто ты хочешь чтобы ее мучения длились бесконечно? Она любила тебя, но ты растоптал золотое поле ее любви; она доверялась тебе, прилетала, как послушная птица, в твои руки, а ты обрезал ей крылья. Этого ли ты хотел? Ты хотел единственности, и пожрал ту, которую любил. Ты теперь остался сам с собой, и даже море не посылает тебе привета, ибо ты его не хочешь. Ты - сам себе пустыня и сам себе нестерпимый жар; оставь ее, безумец, пока ты не погубил ее и себя окончательно... Я говорил эти слова как бы сам себе, по крайней мере мне кажется, что я слышал свой собственный голос, а может, было и не так: я не понял до сих пор. Утром я встал, и пошел в корабельную контору, и купил там билет до Суахары. Я был Китарой и направлялся к Китаре, чтобы узнать о ней, хотя чтобы узнать о ней, я мог бы просто заглянуть в мою душу. Но я, ища замену своей страсти и своим воспоминаниям, зарывался в землю все глубже и узнавал все худшие вещи. В конце концов жрецы с раскрашенными лицами поймали меня на месте раскопок. Обнаружилось все: и мое тайное прибежище, и камень, которым я прикрывал вырытую яму, и тоннель, который я прокопал под храмом, чтобы проникнуть в него. Меня судили недолго. Старшая жрица, измазанная краской, словно кровью, приняла решение - умилостивить богиню можно жертвой, но сейчас, учитывая тяжесть преступления - только человеческой. И меня принесли в жертву той, которая была самой страшной, и кровь моя, стекши по жертвеннику и ступеням, насытила ее и разбудила. Я и жрецы были виной тому, что Китара вернулась. И потому я все еще дух, и я приставлен смотреть, чтобы Китара не делала зла, и заграждать ей путь, и говорить с теми, кто меня услышит. И я знаю, что если она будет побеждена, я стану свободным. Но я не знаю, будет ли это хоть когда-нибудь. Теперь Китара всеми силами старается сделать все как прежде. Она гонит прочь других духов, а племена стравливает меж собой, и далает все то, что делала много веков назад. Она обрела силу, потому что нашла чье-то тело, в которое смогла вселиться: вот почему с прилетом группы археологов здесь все пошло наперекосяк. Я не знаю, в кого она вселилась, но это кто-то из них. И еще: Китара разборчива и самовлюбленна, и я почти уверен, что тело, которое она избрала для себя - женское.
_________________ Давайте без прелюдий! Дабл виски!
But if you're looking for the unicorns, don't be forlorn, The second star to the right and straight on until morning.
Последний раз редактировалось rudwolf Вс янв 14, 2007 9:38 pm, всего редактировалось 1 раз.
|