Спустя десяток дневных переходов показался замок котов, гигантский и величественный, он, казалось, пронзал небо самыми высокими шпилями.
Темный вершитель, его звали Азар, сразу решил показать королю добычу. Вся сокровищница Востроуха уместилась в один ларь, а он уместился на ладони короля. Гораздо дольше величественный черный кот смотрел на меня. Но так ничего и не сказал, дав тем самым молчаливое согласие.
Меня действительно поселили в небольшом садике в глубине замка. Из какого-то сарая выкинули лопаты, грабли, ведра, а на их место втащили шаткую кровать.
Первые несколько месяцев я мог только лежать, опекаемый придворным вершителем-лекарем по имени Маркел. Смог бы я когда-нибудь еще подняться на ноги без его мастерства? Не знаю.
Сначала я ждал лишь случая отомстить, жестоко отомстить кому-нибудь из тех, кто повинен в гибели моего племени.
Но со временем, лежа в темном сарае, понял что я сам теперь и есть все племя. Я вождь, я охотник, я воин, я кашевар. И никогда ни один Востроух не рисковал всем племенем ради сиюминутной мести.
Когда я снова начал ходить, все ждали глупости. Очень ждали.
Сюрприз. Придраться не смог никто. Я был вежлив с каждым встречным, смиренен перед сильными вершителями, ласков с маленьким принцем. Идеальное поведение принесло свои плоды. Через месяц с меня сняли кандалы, а к середине лета отвязали двоих конвоиров.
Я люто ненавидел каждого из тех, кто меня окружал, но главной моей задачей стало выживание.
Принцев оказалось двое. Братья близнецы Эри и Мири. С одним лицом на двоих но удивительно разные. Эри не любознательный, замкнутый, в чем-то трусоватый. Мири задиристый, любопытный, непосредственный, завел раба-зайчика.
Я играл с принцем каждый день, рассказывал о природе, об охоте, о разных племенах моего края, читал сказки, какие смог вспомнить. Увлекшись, я даже начал испытывать к нему симпатию. Все королевство было занято войной, и до маленького котенка никому не было дела. К нему приставили несколько слуг-нянек и забыли.
Больше, чем меня, принц любил разве что родного отца. Зимой во мне открылась сила вершителя. Но даже она пошла на службу малышу. Я научился зашептывать ссадины, искать потерянные мелочи, отводить глаза строгим нянькам, когда он шалил.
За прошедшее время моя ненависть притупилась, ушла куда-то, и я стал воспринимать огромный замок как дом. А прохожего не как врага, а «вот идет пекарь Бесс, он за всю жизнь не обидел и мухи, во многом потому живет очень бедно. И ответит, если я поздороваюсь». Слуги не знали, как ко мне относиться. С одной стороны я раб, с другой я вершитель, прирожденный хозяин. Потому я легко заставил их помочь в одной затее. Весной мы всемером растащили сарай по доскам, а на его месте выстроили небольшой, но чистый и светлый домик, ставший гибридом заячьей и кошачьей архитектур. Позже, с годами домишко обзавелся подвалом, вторым этажом и даже каминной трубой. Построенный с самого начала как конструктор, он легко переносил любые изменения.
Мы с принцем подрастали под опекой друг друга. Он не позволял казнить меня, а я был его умным и надежным другом. Пришло время ему учиться. Черный котенок жадно впитывал от преподавателей знания об экономике, дипломатии, истории, военном деле, естественных науках. Но ему было начхать, например, что изрек великий слон-мыслитель шесть сотен лет назад или в чем особенность произношения глаголов в языке, на котором никто не говорит уже тысячи лет. Такие задания я выполнял за него, а после пересказывал и советовал, что лучше рассказать учителям. Так у меня появилось образование. В благодарность я, пока никто не смотрит, научил его приемам с мечом и боевым ухватам из школы моего племени. Тут все замешано на том, что противник гораздо больше и сильнее, а следовательно – неповоротливее.
Шли годы, в семнадцать лет принц получил имя Миривирр, взял на себя часть государственных дел и стал готовиться принять бразды правления королевством.
Когда Миривирру стукнуло девятнадцать, а мне двадцать пять, он исчез. Просто однажды взял меч, сумку, и сбежал. Много раз я плакал, тоскуя о беседах с ним. Кем я стал, не мог сказать никто. Я не имел прав, но мне не смели приказывать, я, раб, спокойно командовал свободным слугам. До нахальства вежливый дармоед на шее кошачьего королевства. Все, что мне оставалось – прожигать жизнь зазря, просиживая за скучными фолиантами и слоняясь по замку без дела. Не был нужен никому и ни в ком не нуждался. Порой это пугало. Быть может, думал я, когда у принца появится ребенок, я смогу воспитывать его. Но все сложилось иначе...

Диланду оторвался от письма и сощурился. За дверью слышались тяжелые шаги. Спустя секунду на пороге вырос в полном боевом облачении Скоаль, давний противник на поле брани. Огромная лапа волка тянулась куда-то за спину. Заяц ударил раньше, чем успел подумать. Встречный удар потушил сокрушительную силу, только заложило уши, да на подоконнике опрокинулась ваза.
Черный Паладин наверняка мог ответить и ударом, но молча выудил из-за спины потрепанный мушкет «DLND». Воины долго смотрели друг другу в глаза.
Наконец Диланду, сгорая от стыда, взял оружие и благодарно кивнул. Скоаль хмыкнул и вышел, так и не сказав ни слова.
Заяц открыл корпус. У мушкета запал спусковой крючок, половина линз слетели и сбились, один из кристаллов треснул. Знания основ Механики ничем не помогли. Слишком тонкое оружие и слишком сильно поломалось. А ведь такая игрушка только одна. Полубезумный Механик задался целью «минимализировать» четырехствольную манопушку. И, без всего лишнего, ее вполне смог поднять даже Диланду. Других испытателей и не нашлось. Может, у Черного Паладина и не хватало пока сил дать залп из всех стволов одновременно, но оружие было прекрасно. Было.

***

Чеканя шаг, в окружении пяти могучих воинов по улице шел капитан дворцовой стражи Калифф. Огромный лев с черной гривой и белесыми глазами. Шитый золотом камзол сверкал даже без солнца. При каждом шаге о бедра ударялись парные сабли в изукрашенных ножнах.
Губа то и дело раздражено приподнималась, обнажая клыки. Наконец впереди замаячили знакомые доспехи.
- Сэр Азар! По вашей милости на стене ни одного солдата! Вам случайно отрубили голову в последней стычке?! Тени могут напасть, а вы отдаете такие приказы!!! С ума все посходили!
Лев посмотрел на уходящих и снова, снизу вверх, на Азара. Добавил тише:
- Да ты у меня не то что меч, швабру в руки не возьмешь… Возвращай охрану! Теперь же!

Акшамлар, покосившись на всадницу, открыл широкую пасть и выпустил огромный клуб пара. Кашлянул ему вслед, снова обернулся и внятно сказал:
- Он вернется.
Голос его был густым, как тень еловых лесов.

----
- Семечко. Семечко.
Харрар ковырялся в земле, словно и впрямь выискивал всходы. Но он разглядывал следы и черты, оставленные в шкуре леса прошлыми годами и непогодами. Темный, теплый лес шептал ему, следы диких зверей казались ему огненными, а та сторона, откуда ветер доносил запахи жилья, вызывала недоверие. Харрар наконец встал, словно принял решение, и, сделав мощный прыжок, исчез вверху, в кронах деревьев. Через секунду оттуда упало копье, а потом - мертвый зверек. Харрар выпал из листвы третьим, впился зубами в добычу, а руками - в копье, и заворчал, исподлобья глядя на Дарки.

- Укрепления северной стороны... И круговая оборона цитадели... Каждый шаг и каждая деталь важна. Позови зодчих, сын мой. Позови плотников. И пусть не упустят ничего. И еще... Быстрокрылая речка, за пятым холмом, та, что неширока, но сильна, как маленькая лошадка западный степей... Нужны инженеры, нужны механики, и пусть они приведут эту лошадку сюда, под стены Замка. Да, свет моих очей, да, ты и сам понимаешь: вода, окружившая нас, станет нам защитой.
Королева отодвинула исписанные листки и принялась за новые, где перечислялись запасы. Она давно не спала так мало и давно не работала так много - и давно так много не радовалась славным приготовлениям к битве.

Азар, закинув голову, воззрился на башню короля - и громко выдохнул:
- Я про всё думал, сэр Калифф. Я сам пойду! Сам!!
Мягким и быстрым жестом отстранив льва, лорд пересёк опустевшую площадь стучащей побежкой, точно конь. Через минуту черная прямая фигура, крестив на груди руки, стояла меж стенных зубцов.

Пророк некоторое время задумчиво смотрел на трапезу Харрара. Пробормотал, оглядевшись:
- Есть живая дичь. Ты прав, семечко здесь найдется.
Дарки медленно обошел рощицу, внимательно осмотрел каждое девево и камень. Ничего не нашел. Мысленно установил центр и стал когтями копать там же, где Харрар. Холодная земля грела руки, а глубже и жгла. Когти наконец царапнули по твердому. Небольшой камень с золотой буквой |)) пророк смог поднять одной рукой. Зерно-скала. Лучшего нельзя было и пожелать.
Подумал это и потянул меч из ножен. Воина и пророка неслышно обступали, обходили полукругом десятка полтора теней. Дарки держал на ладони камень, переводя взгляд с одного солдата пустоты на другого. Молчал. Чего тут скажешь? Выживать пора.

***

Калиффа аж передернуло от злости. Да как эти пешки смеют?! Как он вообще смеет? Да когда король узнает!.. Начальник стражи, пыхтя, погнался за наглецом, но вдруг получил подножку и шлепнулся в пыль. Мелькнула морда, должно быть, самого ободранного и тощего в мире козла и тут же растворилась в толпе, сказав на прощанье:
- Бегегеге!..
Калифф взвился на ноги и тут же натолкнулся на спокойный взгляд нового короля. Голубоглазый Эривирр с вежливым любопытством оглядел стражника:
- Начальник Калифф, чем вы заниматесь? - не дожидаясь ответа, - я вынужден лично искать вас. Я очень испуган. Ваша работа в том, чтобы ваш король не боялся. Я приказываю вызвать в тронный зал всю королевскую стражу. Каждого из каждой смены. Займитесь делом.
Когда Эривирр переходил на такие вот ледяные рубленые фразы, мало у кого получалось возразить.
- После молитвы я направлюсь туда и увижу своих охранников. Вы свободны.
Калифф смог только повернуться и уйти.
За это время на стене появилась вторая фигура. Козел с улыбчивой мордой изо всех сил старался повторить осанку и позу Азара. Рубаха и порты висели на нем как на вешалке, а из-за сломанного рога огромная плетеная шляпа то и дело спадала на глаза, но крестьянин не сдавался.
Тени осмелели, царапали крепостные стены, пытаясь влезть, начали барабанить в ворота.

***

С большой радостью принц оторвался от тяжких раздумий и взялся за дело. Перво-наперво половина инженеров пошла по стене пломбы расковыривать, да камнем закладывать. А где и так подновлять. Вторая пошла думать, как реку заставить побежать иначе. А пока думают, собрал всех от мала до велика копать ров. И никого нарочно не держали потом, но промахали лопатами почти до утра. Рыжий Эрси сам трудился, и мужланы не разбежались. «Это он-то, белоручка, ловчее нас лопатит? Нет!».
Онвилл качал головой, но давал советы, как чтобы они сунутся, так и так, а у нас уже тут это, вот им и будет.
Утром принц уснул в кабинете за столом, а ров оказался наполовину вырыт. Самые преданные кто еще трудился, а кто уже поспал и вернулся. Работа не стояла ни минуты.

- Лорд Азар... лорд Азар... - бормотал Эмиль, кивая головой от горя. Он возглавлял, наверное, самую большую колонну жителей. Цепь обозов и пеших, вливаясь в общий поток, давно скрылась в туннеле, а кашевар всё топтался у входа.
"Доведи моих детей всех живыми и целыми, - вспоминал он слова господина. - И не оборачивайся, слышишь, ни за что не оборачивайся, когда будешь уходить".
Горько плача, Эмиль побрел вглубь туннеля, держа за поводья хозяйского вороного коня.

***
Азар увидел козла. Глубоко поклонился ему. И повернулся к пропасти, где не было ничего живого.
Закрыв глаза и продолжая стоять ровно, Черный Паладин сложил вместе пальцы. Неровная линия темного моря у подножия замка, волнуясь и киша, отползла, откатилась назад, дальше деревьев, и остановилась, словно в ожидании. Азар тоже ждал.
Он ждал не шелохнувшись. Только пот капал с прямых и жестких, как палки, усов.

***
- Я верю твоим словам, - замирая, прошептала Филамео почти торжественно, - Акшамлар, ты уже столько раз помог мне! А теперь еще и говоришь со мной, - и она добавила смущенно: - Скажи, тебе правда не тяжело везти меня? Тогда послушай мою песенку...
Песенка Филамео была как призыв, и как гимн, и как ответ самой себе на все вопросы последних дней.

Мы стремимся не в землю, а к солнцу и звездам,
И чем дальше идем, тем яснее наш путь.
Даже если нельзя. Даже если и поздно.
Даже если назад ничего не вернуть.

Те, кто видели смерть, с ней не будут шутить.
Те, кто путь свой прошли, нам не скажут ни слова.
Остается нам только с собой говорить
Да идти по дороге луча золотого.

И далек к солнцу путь, и длинна наша жизнь,
И бывают минуты горчее полыни,
Но проходят они, как проходит каприз.
Только солнечный путь никогда не остынет.

В опустевший храм Эри вошел медленно, не желая нарушать священной тишины. Король не пошел ни к богам плодородия и процветания, ни к покровителям милосердия и справедливости. Их час прошел. Черный кот склонился перед ликом Норфирга, отца всех воинов.

Как подобает солдату, положил ножны справа и стал молиться, уперев в пол обнаженный меч:
- Держитель меча, благослови на битву, ибо сражаюсь не за праздную славу. Одари силой, ибо помыслы мои чисты. Да будет мой шаг неслышен. Да будет мой удар точен. Да будет мой глаз зорок. Да будет мое ухо чутко. Да будет мой меч востер. Да не паду я раньше врага моего.
Помолчав, открыл глаза. Подобрал ножны и, пятясь, вышел.

Козел подпрыгнул от восторга, погрозил кулаком за стену. В ответ поклонился Азару в пояс и, подхватив слетевшую шляпу, заскакал по ступенькам вниз со стены.
А там уж носился туда и сюда, заглядывая в двери, влезая в окна: "А мы гулять! Мы уходим! Ау! кто остался? Гордейка всех найдет!".
Поток беглецов постепенно иссякал, и каменщики уже начали изнутри закладывать вход.

В тронном зале стало тесно. Все четыре смены стражи переминались с ноги на ногу, перешептывались, куда делся народ. Калифф порыкивая в раздражении, теребил зубами ус.
Громадная дверь отворилась, и всем показалось, что в зал вступил сам великий король Ткавирри. Отцовские боевые доспехи сидели на Эри как влитые. На левой руке щит, меч в ножнах. Второй - огромный отцовский - за особй клюк прицеплен за спиной. Корона закреплена на шлеме в виде львиного оскала. Тонкие лучи света отражались от доспехов, били в глаза. Одной рукой король опрокинул тяжелый дубовый стол.
- Несите мебель! Стройте баррикады! Подоприте троном дверь! Сегодня еще до заката мы покажем злому отродью, как сражаются воины клана Черного Кота!
Калифф застыл, уронив челюсть. Малолетний мерзавец решил отвести всю королевскую стражу на заклание, и его самого тоже! Нужно срочно прикончить! И бежать! Спасать себя от самоубийственных затей заигравшегося выродка! Начальник думал, а когти сами собой уже скребли рукояти сабель.

У кромки леса, там, где самая густая тьма, стоял невидимый среди теней, пророк. Растворившись среди сородичей, он взирал на замок, на воина среди зубцов, на цитадель, в сердце которой суетились стражники. Солнечный свет даже сквозь свинцовые тучи обжигал чуткие глаза, а от Черного Паладина на стене будто дул пустынный ветер, избивая песком лицо. Но это сейчас. Лишь станет темно, он готовился раскусить замок как орех, ворваться внутрь и уничтожить каждого живого. Чем скорее жизнь уйдет из мира и погаснет солнце, тем скорее можно будет погрузиться в вечное блаженство пустоты. Ни за кем больше не гнаться, найдутся другие, а остановиться и наслаждаться покоем.
Но пока - убивать, убивать, убивать! Зубами выгрызать собственный мир.

Тяжкая дверь загрохотала. В Тронный Зал ворвался Азар. Тяжело дыша, он счастливо улыбнулся: успел.
- Мой король, ход надежно заложен. Тени держатся на расстоянии. Времени мало, но...
Азар запер дверь на огромный засов, заслонил собой. Рука упала на перекрестье меча. Слова его были странно веселы и дерзки:
- Стена высока! Я еще выше! Паду бездыханным у ваших ног!!

***
- Сэр Акшамлар! Леди Филамео!
Размашисто шлепающий лось оборотился, кошка услышала воскликание копыт, увидела крупного вороного коня, настигающего ее. На коне, не доставая до стремян, восседал Эмиль; в его руках пылало два факела, один он вручил Филамео.
- Спасибо, Эмиль!
- Давайте зажжем факелы на стенах! - кричал слуга, а конь уже сорвался в галоп и унес его, стремительно рассеивая мрак. Клан Черного Кота шёл быстро и ровно, гоня тьму туннеля прочь. Спасение казалось близким, как два светлых всадника впереди.

А от кошачьего замка до волчьего замка - по пути гораздо более прямому и страшному, чем туннель - целый день бежал гонец, сухой, длинноногий и мосластый. Он петлял по оврагам и лесам, проскальзывая там, где конь сломал бы ногу, и там, где беззащитный голубь пал бы замертво, настигнутый дыханием чёрной смерти. По худой голени шлепал меч, и безрассудный посланец всё делал на бегу: тряс карту, вертел головой и чесал макушку. Надо было успеть до заката, успеть до заката. Ха-ха!!
Помогая зубами, белый кот наскоро замотал окроваленную руку и загорланил дикую, несвязную песенку о победе, достойную Харрара.

Молчал и Харрар, сражаясь рядом с пророком. Он не смотрел вперед, не смотрел вбок, не смотрел на врагов. Взгляд его был прикован к разрытой земле, словно он слышал весть, песню, какой мать призывает своих сынов домой.
Враги не оступали, и казалось, стволы деревьев порождают их.
Хрипло ухнув, Харрар принялся рубить и стволы, в безумии своем не сомневаясь в своих действиях.

---
Королева держала свой меч за лезвие, рукоятью вверх. Меч был очень старым, и помнил не одну осаду, и вершил чудеса, и знал милосердие. Имя его было Сокол, верно, за ясную сталь и быстрый взмах. Королева осторожно - словно боясь разбудить до времени - положила меч на дорогой бархат покрывала.
Королева достала и старую веревочную кольчугу. Хотя временами волчица чувствовала скованность в старых суставах, сноровки и боевой памяти ее хватило на то, чтобы облачиться без помощи, и завязать все ремни. Сплетенная по древнему чину, "на три узла", кольчуга оставляла открытой и спину, и шею. Хитрый грубый узор бурой веревки изображал двух ярящихся волков, замерших в схватке. Кое-где по кольчуге попадались темные пятна, потому что кровь никогда не отстирывалась от нее до конца.
Волчица прицепила Сокола, скрыла его мантией, тихо открыла дверь и пошла к Стенам, смотреть, все ли готово.

Дарки понял, что не ошибся в выборе спутника. Воина яростнее и бесстрашнее пророк не встречал еще никогда. Что ему тени! Холеные геройчики разбегутся, а этот станет драться даже если враг ростом до небес. Пророку осталось только прикрывать могучего Харрара сзади, да постараться самому не попасть под удар.
Оружие вблизи Зерна стало светиться неярким золотом, а тени страдали от него, как живые, и таяли в воздухе.

***

Полностью вырытый ров с каждым часом заполнялся водой через широкий канал. К вечеру он будет полон, а если не перельется к утру, можно о нем больше и не думать никогда.
На стенах и башнях появились кадки с водой, прибавилось знамен и патрулей, замок все еще кипел подобно растревоженному улью.
А еще на самой высокой башне появилось огромное оранжевое знамя без всяких изображений, будто в противовес потускневшей природе. Дождь собирался уже долго-долго, но никак не мог упасть, будто неведомая сила держала воду в небе.
Перед замком генерал Николав пытался втолковать солдатам, что вода сильнее меча.
За плечом Королевы безмолвной горой железа вырос Скоаль. Взгляул на полное облачение и не посмел заговорить первым. Впрочем, все и так понятно. Что не готово, то почти готово. А что забыли - доделаем в момент.
Внезапно и неуместно над воротами ударил колокол. Кто-то стоит у ворот. Кто в такое время? Вод воротами неподвижно стоял воин в броне Черного Паладина, но без символов клана. Глухой шлем скрывал лицо, но ножны были перевязаны белой тряпкой - я пришел с миром.

***

- Стене сотни лет! А нам - тысячи! Стой, воин, крепче стены!
Король широко улыбнулся под шлемом и даже притопнул.
До самого заката забивали окна, заваливали дорогой мебелью двери, таскали воду, жаровни для света, и даже нашли в подвалах два десятка древних мушкетов.
Но с каждым часом солдаты становилсь тише и тише. Разбрелись по позициям заранее и настороженно прислушивались.
Эривирр не задумывался о их судьбе ни на секунду. Ради бдущего клана, а возможно и обоих, он положит свою и чужую жизнь. Все давно обдумано, и страшный механизм начал отсчет.

***

Гордей в туннеле не утих ни капли, носился вокруг колонн, следил, чтобы никто не отставал, убегал вперед в темноту расставлять факелы. А порой маршировал с солдатами, пытаясь повторить мельчайшее движение. Потом понял, что потерял шляпу и исчез в темноте на целых полчаса.

Не успели стражники оповестить правителей о приходе странного гостя, как на всхолмье взобрался второй. Почти черный от грязи и пыли, гонец Чёрных Котов раскинул руки, точно деревенское пугало. Потом он, шатаясь, воззрился на странного воина - и вдруг крикнул вверх, да так, что и конь бы присел:
- Я - мир!! Просить помощь!!

- Впустите обоих, - приказала Королева. Она встала на возвышение возле бочонков, на вид и на ветер, чтобы принять гостей. Скоаль был рядом, даже теперь возвышаясь над Матерью-Волчицей. Два черных воина, и оба пеших, и оба - с миром на пороге войны...
Королева дождалась, пока оба гостя поднимутся к ней и воинству, поприветствовала каждого.
- Доброго пути, светлого дня, Паладин. Пусть Небо благословит твой меч, да будут неотразимы твои удары... Добрый голос, - обратилась она ко второму пришельцу, - сильный голос и сильный дух!
- Теперь поведайте нам, с чем, с какою вестью, с какой просьбой или жалобой вы пришли сюда? - произнесла Королева привычно. Она не видела лица первого гостя, да и лицо второго различала еле-еле из-под неровной маски пыли и грязи.

----

Внезапно натиск врагов иссяк, так резко, словно кто-то отгородил их от пророка и Паладина стеной. Харрар по инерции ударил топором воздух и землю, чуть не упал, три раза резко обернулся вокруг себя и, не увидев больше никого, кто нападал бы на него, уставился на Дарки пустым, остановившимся взглядом. Он не понимал, что произошло и что нужно делать теперь, и кого теперь рубить.

- Долгих лет Королеве Рыжих Волков!! - нараспев выкрикнул молодой посланец, и увесисто треснул свою выпяченную грудь, представляясь: - Кристофер Дорт ам Клавир!
В тот же миг он рухнул на колени, словно его подкосили – упал перед ногами Королевы-Матери, склонил голову и снизу подал свой свиток. Подал не глядя, в знак высшего уважения.

«Мудрая Королева, Мать Рыжих Волков, и ныне наш благородный союзник!
Я - Азар Вороной, Черный Паладин. Видел Вас тогда в шатре, и полностью доверяю Вам. Извините мою неотесанность и прямоту. Пишу от себя и короля Эривирра, потому что у нас совсем не осталось времени. Замок Черного Кота в осаде теней, и конец уже скоро. Король проявил поразительное мужество и направил весь наш народ к замку Рыжего Волка подземным путем, сам же остался с нами, немногими воинами. Я и король Эривирр вряд ли сможем отблагодарить Вас, так как здесь нет пути назад. Потому благодарим впредь.
Полагаю: женщины, дети, колонны с обозами - все выйдут из туннеля ночью, преодолев две трети пути до Вашего Замка. Нельзя допустить, чтобы там были тени... Если отряд Вашего славного имени двинется им навстречу с заходом солнца – это будет вовремя. Это будет спасение наших детей.
Посылаю это письмо через моего сына, и если он донесет его, значит, он так смел и быстр, каким я всегда хотел его видеть.
Очень уважаю и люблю Вас, как сын и как брат.
Обид нет, всеми всё прощено».

Стоя на коленях и дыша в пол, сын Азара покорно ждал монаршего решения.
А толстая башня вдали стала ярко-рыжей от заката.

Королева пристально посмотрела на вестника. Трудно представить, трудно измерить мыслью опасный путь, который он преодолел. Действительно, он и вправду достоин своего отца.
Старая волчица-Мать еще раз прочитала письмо. Ветер трепал плащи воинов, знамена наверху, траву понизу.
Кристофер не поднимал глаз, но когда ясное лезвие Сокола легло плашмя на его плечо - это он почувствовал, потому что меч прикасался не как мертвое, не как холодное. Меч пылал, как пылали в этот миг облака, окутавшие восток.
- Встань, Кристофер Дорт ам Клавир, рыцарь, Несущий Крест. Восклонись, и возьми свой меч, и возьми перевязь из моих рук. Вот легкое бремя для тебя и залог твоей победы; вот твой тяжкий путь, но ты знаешь, как и Кому должно следовать.
Я поставлю тебя во главе отряда, - продолжала Королева, - который двинется на помощь детям и старикам твоего отца. Но ты должен сделать больше: обезопасив путь слабым и уставшим, ты пробьешься назад, туда, где погибает гнездо твоего народа. Я научу тебя, что можно сделать, и если еще не поздно, мы попробуем спасти то, чем все мои предки безуспешно пытались овладеть.
Королева обернулась и хотела позвать - но зова не потребовалось. Кобо-Хако-Ути-Каги уже стоял рядом, опираясь на руки, и покачивался, ожидая времени, когда можно будет залечить рану рыцаря. Волчица кивнула ему и велела Кристоферу снять наручень.
- Ты должен будешь пойти к горам, окружающим Замок Кота с запада. Возьми сильных и тяжелых воинов, и возьми Спариана, он пойдет с тобой, и возьми Механика Вулля. В прежние времена Поток Эрван всегда преграждал путь весеннему нашествию варваров, а теперь уже пятьсот лет как он спит внутри горы, словно дракон. Спариан и другие сильные воины будут разбрасывать камни, ворочать скалы. Механик даст тебе советы... А ты... ты должен разбудить Водяного Дракона, могучий древний Поток Эрван. Его струи как мечи, не устоит темное войско. Твой отец не может воспользоваться им, потому что заперт в своем замке. Сила, подошедшая извне и отворившая поток, может решить исход битвы и спасти Замок. Времени мало - пока собирается Механик, ты и Спариан сможете поесть, а потом - в путь!
Золотой глаз солнца открылся под облаками, над всей шириной полей.