Глава 2. Алгде
Как и полагал Ришар, Алгде оказался немаленьким, грязноватым и шумным городком. Весь вечер по нему сновали дети и их родители, учителя и журналисты, рабы и внутренние войска. Вглядываясь в него еще из окна самолета, барон выделил четыре района: вокруг небольшой бухты расположились отели с широкими пляжами и уже вспыхнувшими огнями развлекательных комплексов; на юго-востоке ровной сеткой вытянулась воинская часть с казармами, большим аэродромом и внушающей уважение артиллерией; юго-западный район, очевидно, предназначался для среднего класса, и был весьма неоднородным: в центре его возвышался шпиль университета, вокруг которого раскинулся целый научный городок, плавно перетекающий в гражданские жилые районы, смешанные с недорогими отелями на севере, стадионами и клубами на востоке, и с бедными кварталами на западе. Живой стеной, отгораживавшей город от пустыни, служили лачужки – совсем редкие в военном районе и стиснутые друг другом к западу от гражданского. Как и ожидал Ришар, самолету пришлось миновать военный аэродром и приземлиться на небольшой гражданской дорожке, расположенной далеко за чертой самых бедных кварталов Алгде. Удивил молодого человека только комфортабельный автобус, подобравший его и других членов экспедиции. Толи дядя Арно позаботился о племяннике, толи государство решило побаловать своих специальных работников, но шикарный автобус поехал не в казармы, а к отелям. Мало того: гостей разместили в лучших номерах здания V.I.P. Леонора и Клыков (их Ришар познакомил сразу же после посадки) горько пожалели, что дети отправились с остальными участниками олимпиады в отведенное им общежитие. Звери оценили не только дороговизну заведения, но и вкус, с которым были приложены средства, и обслуживание скромными, но здоровыми и не забитыми рабами. Одного было жаль: все номера уже были присвоены, и Ришару пришлось распрощаться с новыми друзьями уже в холле. Закрывшись в номере, леопард с наслаждением вылез из аристократического костюма и расположил свои родовые родимые пятнышки на шёлковом покрывале громадной кровати. Она не была двуспальной, но с комфортом разместила бы на себе даже Мерхия – бурого медведя из внутренней охраны компании «Крылья Ветров». В комнате было удивительно тихо и свежо. В окно спальни вежливо заглянул северный бриз, но тут же раскланялся и вышел. Спокойствие здесь приходило само собой, но из нутра Ришара медленно и настойчиво поднималась тревога. Собственный запах горячего напряженного тела перекрывал терпкий привкус морского воздуха, а стук пульса поддакивал большим старинным часам. Взгляд скользнул по портьерам, миновал гардероб, и утонул в бархатистом белом цвете потолка. Зачем-то вспоминалась Леонора. Сердце она не трогала, но волновала ум назойливым любопытством. Кто она? Археолог, культуролог хотя бы? Но тогда в самолете она встряла бы научный разговор. Она не похожа на технаря, гуманитарное образование на лице написано. Кто тогда? Медик, может быть? Психолог? Лингвист, на худой конец? Догадаться невозможно, нужно спросить при встрече. Стрелки лениво ползли по циферблату, и ненавязчиво подбирались ко времени ужина. Ришар вздохнул, подумал, и всё же решил одеться. Спускаясь в ресторан, он как-то сразу заметил в толпе её, Леонору. И почему такое кошачье имя досталось собаке? Даже жаль немного: не вышло бы склок между леопардом и компанией шакалов… Когда экваториальный вечер стал быстро отгорать, барон раскланялся и поспешил в номер. Эта ночь может сильно осложнить светские беседы в человеческом обществе. Хотелось передохнуть, скинуть маски, и переодеться. Солнце скрылось за горизонтом, и Ришар извлек из чемодана с одеждой дешевый спортивный костюм и такую же куртку. Они пахли рынком и целлофаном, и барон недовольно фыркнул. Снял все драгоценности и, захватив только удостоверение личности, спустился со своего пятого этажа по неформальной лестнице из перилл. Соскользнув с последнего балкона, он мягко опустился на землю, коснувшись руками песка. Чуть влажного, леденеющего и горящего в руках. Крупные зерна хрустят и смещаются в ладони, посылая вибрацию глубоко под кожу. Ришар вдохнул полной грудью. Ночной воздух закружился, смяв все запахи в одно ощущение. Над ним сияла луна – полный, божественный диск небывалой красоты и силы, влекущий и заманивающий, добрый и опасный. На море блестела пегая рябь, парадируя дорогу в небо. Широкую, бездонную дорогу без конца и края. Морская соль растворилась в воздухе тонким и терпким эфиром, ощущались водные пастбища прибрежных рыбок и кропотливая глубина алых кораллов. Все это дышало, мерно и резко раздвигая и сдавливая прутья грудной клетки. Шаг вперёд. Отель далеко позади – кажется, за один шаг. Вдох-выдох. Снова шаг. Морская гладь. Вздымается, ласкает. Глаза, уши... нет... нет-нет, уже не в том порядке, что раньше. Ноздри. Кожу. Мембрану глубоко в ухе. Губы и язык. Глаза. Каждый волосок на теле, что ощущает. Дыхание, жизнь. Смерть. Луну. Внезапно оборотень сорвался и побежал по берегу ей навстречу – поскальзываясь и падая, касаясь руками песка и снова поднимаясь на две ноги. Нельзя. Это ещё город... Бред, вообще нельзя! Никогда, даже на базе, даже если удастся переправиться к туземцам, даже если бежать... Бежать! Ришар нёсся сквозь отельный район, не замечая огней развлекательных заведений. - Ничего себе спортсмен! – прозвучало где-то сбоку. Костюм сыграл роль на бис. Лапы не чувствовали дороги, всё тело пропитывалось рихальскими землями. Нет, ещё не лапы – ноги. Все ещё ноги. Руки ухватились за что-то и отшвырнули далеко назад, ноги на мгновение приняли непривычное положение и тут же вновь встретились с землей – Ришар перемахнул через стену, отделявшую отельный район от бедняцких хижин. В голову ударил смрад. Человеческие тела и отходы их деятельности наполняли улицы так густо, что оборотень ощутил себя утопающим. Из желудка поднялся возмущенный рык и Ришар, отфыркиваясь, понёсся дальше. На каждом шагу вырастала новая стена, загораживая сияние Красавицы, но Ришар каждый раз огибал или перепрыгивал препятствия, а порой и поднимался на их крыши и продолжал бежать по верхам. Прыжок за бегом и бег за прыжком, крадущийся шаг по забору и рвущийся со злобой рык. Больно и обидно не видеть Её из-за каких-то жалких укрытий вонючих обезьян! Прочь, прочь, прочь! Город оборвался внезапно. Перед Ришаром открылась широкая, необозримая пустыня. Мертвенно-величественная, оставленная живым жаром дневного светила остывать под просторами безмерного космоса. Барханы вздрагивали и вздыхали от движений воздуха, поднимаясь и переходя на новое место чинно и не спеша, покуда дремали боги бесплодных земель. Нос зверя уловил новое движение, и вскоре Ришар услышал приближающийся ветер. Дух двинулся на самом высоком бархане и задел несколько его соседей. Пах он чем-то родным, будоражущим, и немного пугающим. Вздохнув коротким вихрем, дух поднялся из тёмных глубин, вздымая тяжелые осколки слюды и кремния красной пустыни Предморья. По Ришару ударил поток песчинок и пыли, уткнулся в городскую стену и атаковал сзади. Высокое кирпичное сооружение, предназначенное для защиты района от песков, даже не было замечено бежавшим со всех ног оборотнем, только сейчас он оглянулся и увидел, что действительно покинул Алгде. Звёзды на небе закружились и оказались вокруг Ришара, вдалеке и рядом, даже под его ногами. Оставаться внутри песчаной бури, даже такой незначительной, было опасно для здоровья. Но не то что сдвинуться с места, Ришар даже не мог заставить себя прикрыть лицо тканью или хотя бы закрыть глаза! Завороженный, он смотрел на движение мерцающих точек. В висках стучало, лунный свет пропитал воздух и сияющую землю. У Ришара голова пошла кругом, дышать становилось невыносимо тяжело. Две звезды вспыхнули зелёным золотом и мигнули. Вихрь поднял рукав с песчинками, и постепенно образовавшаяся фигура махнула рукой над головой. Пушистая пыль вилась по линиям туманного тела, а мерцающие точки с каждой секундой упорядочивались во всё более и более отчетливые контуры. Над двумя золотыми звёздами вспыхнул диск и тут же погас, оказавшись бледно-голубым. Ришар не сразу узнал луну над головой фигуры. Она улыбнулась – толи луна, толи фигура. Леопард вдруг осознал, что фигура эта – женская, что у неё лицо леопарда и два меча в руках. Его полумесяцы... Фигура кивнула и вновь улыбнулась. Женственно и плавно она сделала шаг навстречу, не приблизившись к Ришару. Он побежал к ней, но безуспешно – оборотень носился по кругу. Песок ускользал и оставался на месте, звёзды мигали и смеялись, полумесяцы в руках богини летали по небу. - Схезорма! – наконец прорычал Ришар, - Твоё имя – Схезорма! Я – Зорр, пощади меня! Ветер упал, и звёзды посыпались след за ним. У зверя сперло в горле и он закашлялся. Казалось, что внутри поселились дикобразы, а лёгкие вобрали в себя все рихальские пески разом. Барон свалился на четвереньки и, кашляя, смеялся, повторяя: «Схезорма... настоящая-таки, древняя напасть!» Голова шла кругом и раскалывалась, кашель не проходил. Ришар начал смутно осознавать, что ему нужно двигаться – хотя бы обратно, к людям, но не оставаться на месте. Ему нужна была медицинская помощь. Какая – он не представлял, но кислорода в крови становилось всё меньше, а каждый вздох – всё мучительней. Боль и песок разжигали нутро, и хотелось разорвать грудь на части, лишь бы всё вышло – всё, абсолютно всё! Жизнь, сами лёгкие, если это нужно, но пусть то, что сидит в груди – выйдет, и немедленно!.. Ришар попытался подняться, вернуться в отель, но вместо этого он упал ничком и глубоко вдохнул песок. По спине прошла обжигающая волна, словно кто-то ласково погладил раскаленным металлом. Леопард вскочил, рыкнул от новой боли… и обнаружил, что легкие чисты, как после горной прогулки. Глаза с непониманием уставились на песок под ногами – блестящий и насмешливый своим мерным блеском. Схезорма?.. - Пацан! Ришар поднял голову и раздраженно посмотрел в сторону стены. Вся мистичность ситуации растворилась и превратилась в бред больной фантазии распалённого оборотня. Из города выходила небольшая компания подростков. - Пацан, на тот свет собрался, а? А поболтать? Молодёжь уродливо рассмеялась, и Ришар невольно зарычал во всю глотку. Голову каждого подростка венчала пёстрая копна разноцветных волос, но тошнотворные человеческие запахи вновь приближались к барону. Грязные обезьяны, крашенные под оборотней?! Зверь встретил незваных гостей недружелюбным взглядом. - Пацаны, вы гляньте, какой дерзкий! – гаркнул тот же голос. Леопард определил в говорящем заводилу стаи и сосредоточил на нём основное внимание. - Детишки, шли бы вы… - Ришар не мог сдерживать рычания в голосе, - по домам, к мамочкам… - он сжался, и немного припал к земле. Повадки дикого кота скрывать уже не имело смысла. Стая обезьян стала окружать его, заходя с боков. Ришар плавно двинулся к городской ограде, невольно переминаясь лопатками, поднявшимися сами собой.… Подростки гоготали, но явно трусили. Доводилось ли им сталкиваться с настоящими оборотнями? Ришар не знал, но подтрунивания бесили и поднимали из нутра грозный, яростный рык. Нельзя! Это всё же город, и это дети – нельзя просто так дать себе волю и разделаться с этой мелкотой! Ришар рванул вперёд, опустился на четыре лапы, и тут же повалил главаря прыжком. Что произошло, дети так и не поняли, а леопард уже нёсся к высокому забору. Он снова собрался в комок, и распрямился. Что за существо перемахнуло трехметровую стену – человек или зверь – подростки тоже не поняли, но вдруг испугались, что их назовут трусами, и подняли невероятный шум, созывая весь район на охоту за дерзким чужаком. «%$)^^$$&*%#$*(%$&*» - Только и подумал Ришар, опускаясь на пыльную улицу. Вонь, словно в выгребной яме, тяжелым обухом огрела оборотня, и он покачнулся. Свист и крики загоняющей стаи не предвещали ничего хорошего, и кошак, едва приспособившись к воздуху, решил рвать когти, и притом немедленно. Города он не знал, и бежать приходилось по чужой зоне, но Ришара спасала Красавица, щедро дарившая ему силы и невероятные для человека способности.
!!! Здесь я вынуждена отступить от нормального повествования и вкратце сказать, что случилось. Ришар не мог биться с детьми, и посему бежал. Но стая загнала его, и пришлось всё же драться. С кем именно – я не знаю, и проблема именно в этом. Загон закончится шумом, который привлечет патрульный отряд. Военных юные криминалы испугаются и сами побегут. Это рассказ в рассказе, погоня и драка должны предсказать всю повесть. К сожалению, я сейчас не могу оформить этот ход, потому как истории нужно сохранить свободу, чтобы она могла жить. Этот отрывок я допишу в конце, когда буду полностью знать историю отрезанного озера. !!!
- Куда они побежали? - К югу, за город. Осторожней, это оборотни! – прерывисто крикнул Ришар. Один военный остановился рядом с ним. - С чего вы взяли? И предъявите документы! - Волосы разноцветные, - Ришар достал из внутреннего кармана удостоверение свободного гражданина Империи. - Вот, прошу. - Прошу прощения за нерасторопность, барон... – военный зачем-то отдал честь. – И как вы только оказались в таком районе?.. - Да на ваш университет хотел посмотреть и заблудился. Не подскажете, как мне добраться до отеля V.I.P.? - V.I.P.? Не откажите в удовольствии довезти вас на машине. - Надеялся отдохнуть от аэромобилей. - Отдохнёте, барон: в Алгде они глохнут из-за песков, мы ездим на старых добрых машинках с двигателями внутреннего сгорания. Не откажите, барон, без вас меня на территорию не пустят, а побывать там простому человеку всегда охота. - Хорошо, - Ришар усмехнулся, - проведу вас с вашим музейным экспонатом. Везите! Военный был так благодарен молодому аристократу, что будь у него манера расшаркиваться, он непременно вырыл бы посреди улицы не одну внушительную ямку. По дороге водитель жутко терялся: говорить ли со столь весомым пассажиром или не стоит, и поэтому то энергично принимался расспрашивать Ришара о здоровье его матушки да цели приезда в Алгде, то становился молчаливей всплывшей вверх пузом рыбы. В отель они приехали далеко за полночь. Высадив молодого барона, военный тайком поехал развлекаться. Ришар не сразу узнал холл: вечером он был шумным, блистательным, и казался разбитым на миллиарды осколков, сейчас же - пустовал в матовом свете приглушенных ламп и обволакивал своим спокойствием, достоинством даже. И поражала пустота воздуха: Ришар почти не ощущал каких-либо запахов. Системы кондиционирования, дававшие такой эффект, были знакомы Ришару, но также ему были знакомы и расценки. Отель V.I.P. – ладно, но зачем спускать столько денег на то, что может почувствовать только оборотень или зверь?.. не о дамских собачках пеклись же… Вместо конферансье на кресле дремал седовласый швейцар в медном ошейнике и ливрее. Ришар попытался пройти мимо, но чуткий шакалий слух разбудил старика. - Кто вы, господин? Вы не ошиблись отелем? – он с недоверием посмотрел на грязную помятую одежду ночного гостя. - Нет, не ошибся. Я барон фон Зорген: могу предоставить документ, если ты умеешь читать, старик. - Умею, от чего же не уметь... вы простите, господин, это только моя обязанность. - Да без проблем, - Ришар показал удостоверение, - видишь? - Вижу, господин, вы уж простите старика. Доброй ночи, господин! - Доброй ночи и тебе! – Ришар уже повернулся, чтобы подняться к себе, но тут остановился и вдруг спросил: - Почему ты не спишь? Разве нет в отеле ночной охраны? - О, не беспокойтесь, господин! – заулыбался швейцар, - Охрана есть, она следит за холлом через видеонаблюдение. А я тут так, по старой привычке... знаете, я не всегда был при отеле, да... раньше у меня был добрый, славный господин! У него я и был ночным охранником, порой мне даже разрешалось принимать вторую форму и спать на ковре, чтобы точно никто не пожаловал. Знаете, я безумно любил это... - Тебе нравилось быть сторожевым псом? – Ришар присел на кресло и жестом пригласил швейцара тоже присесть. - Да, господин, конечно! Я же и есть пес! То есть я, конечно же, шакал, но ведь и шакал – тоже собака. А мне с детства доводилось сторожить: сначала свою миску, потом младших сестёр, потом вот дом наш. Но, беда! Убили моего доброго хозяина, а дети распродали нас, рабов, и на вырученные деньги улетели на большую землю, в западную Аврору. Вот с тех пор и бедствуем... - Неужели, - удивился барон, - ты был счастлив, даже будучи рабом? - Конечно, господин, конечно! Ведь что такое счастье? Это жить лучшим, что ты когда-либо знавал! Вот и я сейчас – почти что счастлив. Потому что не грущу о настоящем, а вот, радуюсь доброму прошлому, с добрым хозяином, да... – он замолчал ненадолго, но, увидев задумчивость гостя, спросил: - А вы сколько рабов с собой берёте? - М?.. – Ришар не сразу понял вопрос, - Рабов... ни сколько, я не держу рабов, свои руки на месте пока, слава богам... - Но так нельзя! - Почему же, можно... - Господин! – старик не на шутку разволновался, - Но это же даже неприлично, нехорошо... вы же барон! У вас обязательно должны быть рабы, и много! Вы же так богаты! И дом у вас наверняка большой! - И что же с того? - Ну как же, господин! Вы же столько зверей могли бы у себя поселить! - Зачем? Зачем мне рабы? Я не хочу кому-либо быть хозяином, я так сам себя чувствую свободней и сильнее. Швейцар не нашел, что ответить. Он не знал, зачем свободным людям рабы, если они и сами все могут сделать собственными руками, но он знал, что у аристократа просто обязательно должен быть раб, ну хоть одна рабыня! - Знаешь, - Ришар вдруг оживился, - а ты прав! Мне нужен хотя бы один раб, чтобы было видно, что я – барон! А лучше пусть это будет рабыня. Только знаешь в чём беда, старик? я улетаю рано утром в глубь Рихаллы, и там мне негде будет купить раба! - Так значит нужно бежать сейчас, - радостно вскрикнул швейцар, - и покупать раба, пока вы еще в Алгде, господин! - Но ты видишь, - Ришар по-детски потупил глаза, входя в роль, - я даже прогуляться здесь не могу – сразу заблудился. Ты мог бы меня проводить до рынка, дядя? Не бойся, со мной безопасно, я сегодня уже дрался и вышел победителем. Могу оружие взять. И за твою отлучку заплачу. Что скажешь?.. - О, господин, я отношусь к тем рабам, что могут отлучаться с гостями по первому их требованию! Я с радостью, с радостью... только постой, сынок, там же ночь на дворе, куда же мы пойдем... а хорошая тебе нужна рабыня? - Отнюдь, дядя. Знаешь, я бы выбрал самую дешевую, а точнее – самую несчастную рабыню в этом городе. Для неё я точно стану добрым господином, верно? у торговцев ей точно хуже, даже если я окажусь невнимательным хозяином. - О, добрый, добрый господин! Добрый, добрый... да... коли так, добрый господин, так мы можем на чёрный рынок отправиться... там нет бумаг, и рабы дурны, но ваше имя, имя-то у вас какое большое, оно рабу все бумажки... заменит... - Заменит. Пойдём, дядя, поймаем такси! Ришар снова отправился в бедные районы Алгде – города, в котором он и не думал особо из отеля высовываться. Чёрный невольничий рынок оказался большим грязным зданием, окруженным притонами и кабаками. Швейцар открыл дверцу перед Ришаром и попросил водителя подождать их здесь, дескать барона ждать нужно столько, сколько он того потребует. Шафёр проигнорировал швейцара, но сам, очевидно, был того же мнения. Потомственный Зорген не без брезгливого содрогания вошёл в нутро вонючей тюрьмы с заключенными на продажу. Швейцар возбужденно бегал вокруг, уговаривая барона не вступать в разговор и только кивками отвечать «да» или «нет», потому что, на его взгляд, так будет благороднее. Ришар кивнул, ощущая, что если он откроет рот, то его вывернет наизнанку. Ему пришлось идти через ряд. Нет, это не был ряд солдат, каждый из которых был обязан ударить прикладом. Этот ряд – ряд глаз. Ряд ненавидящих и молящих, горящих и блеклых глаз, взгляд каждого из которых Ришар не предпочёл бы удару прикладом по горячей спине. Воняло смертью, кислый привкус металла висел в воздухе и сжимал горло. Ришара трясло от злости и невольного ужаса. Старик быстро узнал, где на рынке самые дешёвые рабыни и разыскал торговца. Ориентируясь на то, что барону нужна девка, которую не жалко через пару дней похоронить в песках Центральной Рихаллы, торговец вывел из дальнего угла клетки что-то маленькое, сгорбленное и грязное. Он подтолкнул голую рабыню к швейцару, и она тут же упала. Фигура у неё была скорее пацанская, нежели женственная: плечи широкие, бёдра узкие, грудь едва видна, всё тело немощное и истощенное, как у древней старухи. Торговец сказал, что это схебенская гиена, экземпляр древней, но уродливой породы, так что её никто не берёт даже для садистских извращений. Сам он подобрал девчонку месяц назад на улице с серьезной раной на голове, так что не только прошлое, но и настоящее имя рабыни было неизвестно. Здесь её звали Дрянью, но барону предлагалось самому дать новой собственности имя, если он того пожелает. Ришар кивнул и жестом велел вывести девушку к такси. Швейцар, к удовольствию Ришара, догадался потребовать, чтобы её одели хотя бы во что-нибудь. Сам барон едва сдерживался, чтобы не бежать прочь. Удивительно ли, что машин у подъезда стояло уже четыре штуки? И все водители наперебой подзывали молодого барона. Он не оборачивался, и будто забыл о месте, в котором только что побывал. Им овладела радость сбежавшего вора. - Дядя, - обратился он к швейцару, - скатайся-ка в магазин да купи на гиенку новой крепкой одежды. Где тут пляж, на котором точно никого не будет? - Слушаюсь, добрый господин! – швейцар в очередной раз быстро поклонился, приняв радость Ришара за удовлетворенность покупкой, - Пляж при Дворце Адама – это наш концертный зал – наверняка сейчас пустует. Вот уже неделю как концертов нет, и ещё не скоро будут. Не сезон! - Хорошо, дядя, - Ришар усмехнулся, глянув на только что купленное нечто, - И не торопись, дай мне с девушкой познакомиться. Купи одежду, пару полотенец и других личных вещей – что посчитаешь нужным, - Ришар вручил швейцару карту с запрограммированным через терминал такси заданием, - И приедешь со всем этим на адамов пляж. Договорились? - Рад служить, добрый господин! Рад служить... – старик заковылял к одному из такси. - Кто возьмет рабыню? – Ришар крикнул водителям, - я заплачу за три машины, включая машину для швейцара, но с этим отродьем в одном салоне не поеду! Водители переглянулись, поругались, и кинули жребий. Вскоре две машины поехали по указанному адресу. Пляж Адама оказался широкой узенькой пустынькой с водным продолжением, казавшимся бескрайним и бесконечным. Леопард вновь столкнулся с ликом Красавицы и обомлел. На его счастье, таксист уже уехал, а рабыня не подавала признаков разумной жизни, скорее походя на движущееся чучело. А Она… она сияла неимоверно. Но уже не хотелось бежать, не нужно было искать неизвестного – нужно было просто стоять, и созерцать Её. Ришар забыл, где он, забыл, с кем он. Он даже не заметил, что уже идёт по рядам блеклых кресел для загорающих, медленно расстегивая на себе одежду. Рабыня тенью плелась за ним, и остановилась у последнего кресла – только потому, что остановился он. В этот момент Ришар наконец опомнился, и с натугой вспомнил, зачем он сюда приехал. Глянув на расстёгнутый костюм, он передёрнул плечами и стал стягивать куртку. Рабыня приблизилась и равнодушно предложила: - Позвольте, я помогу вам раздеться. - «Господин», - Ришар повесил куртку на реечный шезлонг, - Прибавляй к каждой фразе «господин», этого требует этикет. - Да, господин. Гиена, казалось, была в какой-то прострации и совершенно не интересовалась ни новым хозяином, ни происходящим вообще. Даже когда он полностью разделся и подошел к ней вплотную, она смотрела скорее не на него, а сквозь него – куда-то вдаль, за горизонт, или даже за пределы этой реальности. - Пойдем, - Ришар взял её за руку, и рабыня бездумно пошла следом, даже не глядя под ноги. Лишь дойдя до воды, она задумчиво посмотрела на тёмные волны и едва заметно улыбнулась. - Тебе понравится, я уверен. Она мельком глянула на хозяина, и усмехнулась. Он покачал головой. - Да взгляни же на меня! – барон встряхнул девушку, - Ты думаешь, я тебя для развлечения взял? Буду топить и насиловать? Рабыня испуганно посмотрела на нового хозяина: про то, что её можно утопить развлечения ради, она не подумала. - Посмотри, посмотри на меня! Я – я буду это делать?! Она пожала плечами. Ришар онемел и с минуту смотрел в упор на рабыню. «С головой-то у неё всё в порядке?..» - подумалось ему. Девушка продолжала стоять без движения, не пытаясь ни заговорить, ни убежать, смотря сквозь Ришара. Наконец, он пришёл к мысли, что сначала нужно выходить рабыню, а уж потом браться за её рассудок. Он снова осторожно взял её за руку и повёл в воду, стараясь уловить хоть какую-нибудь реакцию. И действительно, водой она как будто заинтересовалась: внюхивалась в солёный запах, с интересом смотрела на волны и даже попробовала погладить их, когда вода дошла ей до бёдер. Он завёл её ещё дальше, остановив только тогда, когда мелкие волны стали скрывать плечи девушки. - А теперь, - Ришар приподнял её подбородок, чтобы поймать взгляд, - позволь я помогу тебе раздеться. Он выговаривал каждое слово чётко и делал большие паузы, чтобы сказанное точно было понято. Но на лице рабыни изобразилась усмешка, говорящая «я так и знала». Ришар уже не пытался бороться за понимание, и просто начал расстёгивать засаленную курточку. Рабыня не сопротивлялась и снова перестала на что-либо реагировать. В первый момент он почувствовал сильное отвращение от прикосновения к этому неживому существу, но сумел справиться с собой. Осторожно, но достаточно быстро, он избавил гиену от старой одежды и отправил тряпки в свободное плавание по волнам Среднего моря. Ришар нырнул и взялся руками за ступню рабыни. Она вздрогнула и попыталась отступить, что его порадовало, хотя девушка и опасно покачнулась. Он тут же вынырнул, поймав потерявшую равновесие рабыню. Мягко и осторожно, он взялся оттирать её руки. - Хозяин... – наконец подала голос она, - что вы... делаете... господин?.. - Мою тебя, - как можно безразличнее ответил барон. - З-зачем?.. «Шашлык буду делать» - мысленно огрызнулся Ришар, но вовремя подумал, что если это произнести, то девушка поверит. - Чтобы не тащить в V.I.P. отель такую замарашку. Он почувствовал, что она покраснела, и от этого на сердце стало теплее. Наконец-то, девушка становится похожей на что-то живое! Ришар улыбнулся, глубоко вдохнул и снова нырнул. На этот раз ему не пришлось касаться неживого тела: рабыня вздрагивала, переминалась с ноги на ногу, даже пыталась толи поймать, толи остановить его. Ощущалось, что её едва тёплое тело согревалось изнутри – она учащенно дышала. Хозяин вынырнул вновь, и увидел смущенное, прячущее взгляд существо. - Хотел сказать, - он старался говорить ровно и мягко, несмотря на прерывающееся от нехватки воздуха дыхание, - что если... ты не хочешь, чтобы я прикасался к тебе, как к девушке, ты можешь всё сделать сама. У меня нет намерения развлекаться тобой, мне нужна помощница, а не рабыня. Но... если ты позволишь, я докажу тебе, что свободные могут не только издеваться над тобой. Рабыня вздрогнула и неожиданно уткнулась лицом в грудь хозяина. Он почувствовал, что она вся дрожит, а вскоре и услышал всхлипывания. - Тише, малыш... не плачь, - он погладил её по спине, - Отцом я тебе стать не могу, а вот старшим братом стать хотел бы. Что скажешь? Все будет хорошо. И Ришар нечаянно вопросительно муркнул. Не отрываясь от мощной фигуры хозяина, она кивнула, чуть не засмеявшись. Сделала шаг назад и, не смотря на Ришара, развела руки. Он согласно улыбнулся и нырнул. Через десять минут они просто бродили по достаточно глубоким местам, чтобы не показываться из-под воды. Запахи соли и песков перекрыли сладковатую резь давно немытого тела рабыни, и торжествующий аромат довольного зверя повис над морем. Девушка рассказала, как очнулась на улице, ночью, с разбитым затылком, как подобрал её торговец, как тяжело она болела в клетке. Но древняя, живучая кровь Схебена спасла девушку. Ришар же поведал, что сам он – скрывающийся оборотень, что лишь пару раз в юности перевоплощался, и как был вынужден участвовать в войне против своих же, в Сайберской губернии. Его поразило, как искренне ему посочувствовала девушка. Стоила ли медаль Магистра археологии живого дыхания Луны в рабских жилах, и стоило ли одно перевоплощение годов потайной, но, вроде бы, свободной жизни? Острый слух известил оборотней о приближении старика, и они поспешили выйти из воды. Ну и нелепо же они смотрелись вместе! Крепкий мужчина, полный здоровья и сил, а рядом с ним – истощенная маленькая девушка, тщетно пытается спрятаться за пятнистой шкурой хозяина. Швейцар старался не смотреть, но всё же с таким любопытством косился на эти самые пятна, передавая мокрой парочке полотенца, что Ришар не выдержал: - Леос. Да, я леос. Домой вернулся, - он строго глянул на старика. – Доволен? И молчок, дядя, это большой секрет, несмотря на все мои пятна. Несмотря на ворчливые нотки в его голосе, рабы обменялись радостными взглядами. Шакал отечески потрепал гиену по плечам, что-то проворковал ей, показал купленные вещи, и подтолкнул к уже одетому Ришару. - Ну, добрый господин, - швейцар не выпускал плечи девушки из своих объятий, - порадовал ты старика, потешил мне дряхлое сердце! Радость-то какая, наш, родимый, свободный… домой летит! В сердце самое… - А много ты знаешь? – встрепенулся археолог, - Кто сообщил, куда мы летим? - А кто ж этого не знает, добрый господин?.. – швейцар искренне удивился, - Куда ж лететь из Алгде, как не на большую землю али в самое пекло? А там, внутри, как же быть другому месту, как не сердцу самому Ориса доброго … - Ну, - Ришар двинулся к отелю, - страна-то большая, континент ещё больше… - Э нет, добрый господин! Все реки в море впадают, а кровь в сердце течёт. На какую бы дорогу ни ступили в этих землях, тайными ли, явными путями, всё придёт к самому сердцу страны. Шакал говорил так уверенно, что Ришару даже стало неловко… - Так вы… были там? – осторожно поинтересовался он. - Как же! – всплеснул руками швейцар, наконец отпустив от себя рабыню, - Дойдет до туды старик! Одному-то никак, а вот если много пойдет, то тут уж точно…- он тяжко вздохнул и открыл увесистую парадную дверь в холл V.I.P. отеля. – А много не уйдёт из-за стен человеческих. Он кисло, но покорно улыбнулся, глядя Ришару в лицо. Старческие глаза печально поблескивали, в тон медному ошейнику. Леопард хотел что-нибудь ответить, но не нашелся. Рабыня, как на зло, боялась подать голос, и стыдливо жалась к новому хозяину. - Закопай, - вдруг обронил леопард, достав из вещей рабыни пустой ошейник, - закопайте это где-нибудь, мне всё равно, я не хочу надевать ошейник, - он протянул ленточку швейцару. – Чёрт возьми, надеть его на кого-то – всё равно, что на себя! Я не смогу этого сделать, дядя, не смогу! - Вы это… - с верхней площадки парадной лестницы донёсся голос Леоноры, - осторожнее бы… - она казалась одновременно и заспанной, и вымотанной. Девушка медленно и грузно спустилась, - Я понимаю, нагулялись, всё такое… - она развязно мотнула головой, и Ришар отметил, что отросшая прядка уже была окрашена. - Но тут же людей навалом… и слежение, небось… - девушка устало сощурилась, и откровенно зевнула, вклинившись в группу. Швейцар ошарашено посмотрел на Ришара, указал рукой на Нору и изобразил на лице вопрос. Леопард согласно кивнул, и обратился к девушке: - Что, уже отпускает?.. Пойдемте спать. Все мы,… а то, как навалит, похмелье.… Подождите! – леопард встрепенулся и побледнел, - Дядя, что ты говорил о ночной охране и видеонаблюдении?! - Так они тоже оборотни в законе… - швейцар мягко улыбнулся, - Старцам тайны доверяют, добрый господин, доверяют,… а я, старый пёс, дом родной не предам никогда, никогда…
_________________


"Я не пытаюсь изменить мир под себя, я только пытаюсь дать каждому частичку своей души, принести хотя бы немного радости и вернуть любовь в этот мир. Это то, чего я хочу"
|