Ветер стихнет, когда летящий воин победит врагов. Стихнет буря, когда ученик перестанет гневаться на учителя. Ветер несет вашу судьбу, словно время несет вашу жизнь Сила воина Тихого ветра утрачивается, когда его ученик погружается в порог.
Мастер Саи.
Шоан-Ту-Саи.
Мы стояли на тенне и смотрели друг другу в глаза. Хотя нас и отрезало расстояние в двенадцать метров, я все же видела блеск в глазах учителя. Отбросив мысли и недоверие в стороны, я встала в боевую стойку. Мастер повторил то, что я сделала. По душе прошла дрожь. Не уверенно я обнажила клинок. Звон металла растянулся в моих ушах. Солнце было высоко на небе. Ликованием, блеснув на моем мече, луч солнца отразился мне в глаза. Мастер Саи вчера мне напомнил, что сегодняшним днем должен состояться последний наш поединок за право быть учителем для меня и за право гордиться учеником для него. Я вспомнила, что почти все ученики кроме меня пока погибли в бою с ним. Мне было страшно, но я воин и должна себя взять в руки. Мастер тоже обнажил оружие. Его меч красиво подмигнул солнечным светом мне. Но взбодрить меня сейчас нечему. Невольно мне пришлось сжать руку на рукояти меча. Закрыв глаза, я прислушалась к ветру, как учили меня Саи. Концентрация. Посторонний шум пропал, только дыхание, мое и учителя сейчас было слышно для меня. И биение собственного сердца доносилось до моих ушей. Мгновенно отреагировав, я увернулась от молниеносного удара Саи. Непонятным образом он оказался сзади меня совершенно бесшумно. Клинок рассек воздух. Я открыла глаза и увидела его в замедленном действие. От клинка в разные стороны пошли волновые линии. Затем мир вернулся в нормальное течение времени, и я отпрыгнула назад, расправив крылья. Пролетев в прыжке более десяти метров, я приземлилась, и опустилась на колено. Учитель, словно акула, нырнул в пространство и, сделав обманный выпад, нанес режущий удар с лева на право. Я приподняла меч лезвием вниз и нагнулась назад. Клинок Саи проскользнул над о мной в сантиметре от моего меча. Я выпрямилась и сперва легко ударила сверху, а потом, увидев, что мой меч парирован, отвела его назад и резко вперед. Саи легко и грациозно увернулся от атаки и, захватив мой меч своим, вывернул его и сделал колющий удар. Я повернулась на право, но слишком поздно. Его меч порезал мне рубаху и полоснул чешую на груди. Мы отпрянули друг от друга. На моей груди остался алый след от меча Саи. Я пошипела и, прогнав боль, вновь сосредоточилась на бое. А Саи этим воспользовался и быстро нырнул под мою атаку и выбил мой меч. Я испугалась и, нанеся удар локтем ему в лицо, покатилась по тенну. Все нужно было сделать быстро, у меня была лишь мили секунда. Добравшись до меча, я мгновенно за один удар сердца подняла его и прыгнула вверх. С ужасом, поняв, что Саи был уже в воздухе. Извернувшись от моего удара, он обвил мне шею хвостом и, резким движением, бросил меня в столб. Перевернувшись в воздухе, я оттолкнулась от столба и, сделав в воздухе сальто, расправила крылья. Медленно приземлившись на тенн, я взглянула наверх. Учитель, как-то странно замедлился, я видела, как он после недавнего сальто вставал на ноги, прямо надомной. Я даже видела, как его рубашка перхает от ветра. Как его пальцы разжиматься во время прыжка. Вот оно, слабое место в его обороне. После этой мысли, мир вновь стал по своему течению. Заставив его прыгнуть за мной на столбы, я сделала обманный уход, и ударила по мечу мастера. Ага, получилось. Меч выскользнул из его рук и отлетел в сторону. Учитель отпрыгнул в сторону, к мечу. Я за ним. Как только мы оказались на земле, мы замерли, направив оружие, друг на друга. Мы стояли, ожидая атаки, друг от друга. Концентрация помогала нам не в реальном мире не в бою в нем, а в бою в наших разумах. Преодолеть сомнения отбросить неверие и просто сделать, не видя цели и одновременно ее, ощущая всем телом, всем разумом и душой. Слиться воедино с мечом. Соединить души меча и мастера, сделать ее продолжением своей руки и души. Одолев себя самого, можно победить, одолеть страх. «Не бойся» раздался в моих мыслях голос мастера. Я испуганно вздохнула. «Атакуй!». Я отрыла глаза, и мастер тоже, мы ринулись в атаку, выставив мечи перед собой. Я оказалась быстрее и, разрезав кончик меча мастера, наискосок вывернула меч вперед. Мой клинок впился в его грудь, а его обломанный меч лишь кольнул меня в чешую и не прошел глубоко. Я замерла в ужасе. Страх и непонятное ощущение прошло по всему телу. Словно на голову капала вода, горячая вода и тепло прошлось по душе. Мои пальцы заледенели на рукояти меча. Боль в плече, куда угодил меч учителя, почему-то не ощущалась, наверно от испуга, шок. Кровь проползла по лезвию моего меча и закапала на пол. Глаза Саи смотрели прямо на меня, его лицо стало усталым и мягким, и казалось, будто он внутренне радовался. Не понятно почему. Я задрожала и едва держалась на ногах. Через минуту мы вдвоем упали на колени. Учитель глубоко вдыхал воздух. Я стала плакать и отпустила меч. Учитель упал на тенн я, преодолев паралич, подползла к нему и приподняла его голову над полом и положила на колени. Убрав меч в сторону, я погладила его по лицу, и сильно заплакала. Он смотрел на меня и успокаивал не в силах пошевелиться. Кровь из раны испачкала его рубашку и мою.
- Не надо плакать. – Устало сквозь боль и сонность промолвил старый дракон и дрожащей рукой погладил меня по щеке. - Учитель тише вы должны беречь силы, я сейчас перевяжу рану… - Нет. – Твердо сказал он. – Ты победила меня и значит ты теперь мастер меча, мастер Тихого ветра. Я горжусь тобой. Я провела рукой по его голове словно не, хотя отпускать. Мои слезы залили щеки и падали на его рану. Я видела, как его глаза медленно закрывались. Будто под тяжестью век. - Передай другим то, что усвоила сама. – Попросил он. - Даю слово. – Сказала я и всхлипнула. – Обещаю учитель. - Ты дала слово. – Он через силу улыбнулся мне, на миг в моей душе разлилось тепло. – Прощай Шан-Сю. И прости, если вырастил тебя не как дочь, но я любил тебя как ее. - Нет!… - Я прижалась лбом ко лбу мастера и заплакала. Почему-то я чувствовала себя, как убийца, но в то же время на моем сердце был камень. И боль, жгучая боль была в моей душе. Я сидела на коленях, на коленях был погибший учитель. Кровь заполнила тенн. Роняя слезы, я не понимала, что это не вернет его к жизни. Рядом лежали наши мечи. Один был обломан на кончике, а другой окровавлен.
Шоан-Ту-Саи. Год спустя.
Я проснулась рано утром. С каждым днем я все меньше скорбила об утере учителя. Наверно это оттого, что я больше времени уделяю ученикам. Да теперь я не та девочка, которая могла свободно бегать и прыгать, махать мечом плечом к плечу с мастером. Я улыбнулась и сразу же грустно взглянула в потолок. Мне было так тяжело после смерти мастера Саи только первые недели, а потом вроде немного отпустила боль. Я надеюсь, что когда придет мой черед погибнуть от руки ученика, я сброшу эту тяжелую ношу и свободно, широко расправлю крылья и отправлюсь на гору Шоан. Там меня будет ждать мастер Саи. Мечтательно улыбнувшись, я встала с кровати и вышла на улицу. Все наверняка еще спят. На улице было прохладно, немного отдавало сыростью и запахом недавнего дождя. Темноватые, серые облака закрыли солнце. Я вдохнула прохладный утренний воздух и полностью приободрилась. Ветер потрепал мои крылья и полог моей рубашки. Я улыбнулась. Пока ученики спят, я могу потренироваться. Взяв меч учителя, он назывался «Поющий ветер», я провела двумя пальцами по его клинку. Кончик меча был заострен наискосок от давно отрезанного острия. По форме он напоминал длинный меч, но с прорезью в центре длинной примерно в метр. Кроме символов на его лезвиях он ни чем не отличался от других мечей старших учеников. Кстати их называли Неомэ. Рукоять была на полтора обхвата, и меч светился в темноте серовато-стальным свечением едва заметным. Все завесило от силы мастера, в чьих руках он находился, в руках своего мастера он светился ярко. У меня он светился очень ярко, а у мастера Саи он вообще как солнце. Помню, когда он мне показал это, я раскрыв рот смотрела, как он, совершая плавные движения мечом, учил меня стилю Тихого ветра. На черен, я привязала повязку, которую любил носить учитель. Она была мягкой и шелковистой белой, как облако. Лишь дунул ветер, повязка порхнула, и я совершила плавный и быстрый разворот, затем колющий удар. Меч гнулся и издавал пение схожее с пением ветра. Сам стиль Тихого ветра напоминал сложный и быстрый танец, с которым не мог сравниться ни один по красоте и грациозности. Быстрые и точные движения сравнивались лишь с движением руки художника, когда тот рисовал картину. Стиль и пение меча сравнивались лишь с музыкой, божественной музыкой, которая, как и мастерство, тянулась к вершине, к совершенству. Я чуть ли не плакала, когда вспоминала движения, которые показывал мне учитель. Я была единственной девушкой, которая была мастером меча, по этому этот стиль был для меня, как танец или нечто прекрасное. Повязка не успевала повиснуть, как уходила в сторону. Я вспомнила, как он быстро и красиво орудовал мечом, когда мне было только восемь. Я сидела на тенне и смотрела, как он мастерски вертит и машет мечом, делает прыжки и развороты, выпады и удары, словно журавль, грациозно изгибался. Тогда он уже был стар, но двигался он так быстро, что казалось он молод и силен как прежде.
Закончила я тренировку, когда из комнат стали выходить ученики. Я немного смущенно спрятала меч за спину и встретила их суровым взглядом. Сонные драконята лениво тащили за собой свое оружие; кто-то с мечом, кто-то с копьями, а кто-то с двумя мечами, с длинными мечами и полу мечами. Вчера я написала просьбу о том, чтобы вставали пораньше, и прибила ее у входа в свою комнату. Все были готовы, и это радовало, только вот старших Неомэ не было видно и это не радовало. Видимо спят еще особенно меня доставал Фокс со своими выходками. Мы с ним были одного возраста, я просто раньше стала мастером, совсем молодой была. Ким и Вон-Син были младше меня на пол года. Зато Фокс был красивым, фиолетовым. Встряхнув головой, я обратила внимание на учеников. Вложив меч за пояс, я похлопала в ладоши. - Ладно, мойтесь и разминайтесь. – Ободряюще промолвила я и направилась во вторую башню. По пути зашла в комнату к себе и вложила меч в ножны. Затем поднялась по лестнице к комнатам Неомэ. Ну, сейчас я им устрою, работать будут от утра до вечера, никаких тренировок. Я только сейчас заметила, что все учителя встали гораздо раньше меня и уже работали в поле. Подметали вениками опавшею листву. Да я тоже должна к ним присоединиться. Завернув за угол, я оказалась у комнат Неомэ. Постучав в двери к каждому, я встала в конце коридора, и взяла палку в углу, затем занесла над головой. Полусонные Неомэ выглянули в коридор и вышли. Протирая глаза и потягиваясь, они огляделись. Я улыбнулась и побежала на них, дико крича и занеся палку над головой. Они увидели меня и испугались. Я оттолкнулась от стены и приземлилась в центре между ними, затем, круговыми движениями, нанесла каждому сильный удар по хвосту палкой. Они подпрыгивали и нервно ругались. За это я еще раз прошлась по их хвостам, они успокоились, и молча потирали отбитые хвосты. Я довольно усмехнулась и взвесила палку. Да надо такое каждое утро проводить, когда они не просыпаются во время, весело. Фокс хмуро потер хвост и посмотрел на меня. Я хищно улыбнулась ему. Что не ожидал? Я рассмеялась и ушла.
Подметя двор, я и остальные учителя направились в столовую. Там мы поели рисовые лепешки и вареные овощи. Потом сходили на башню помолились, а на обед ели мясо. Вот за обедом учителя спрашивали меня о сегодняшнем инциденте с Неомэ я, смеясь, откусила кусок жареного мяса и поведала им что произошло. Они одобрительно кивали головой и тоже посмеивались, хотя они были уже стары, чтобы смеяться над такого рода шутками. День прошел, как полагается. Вечером мы поужинали вареным рисом и легли спать. Фокс места не находил все бегал меня искал, а когда узнал, что я уже сплю, то расстроено ушел. Я тихо рассмеялась в подушку и уснула.
*** Старый ученик. --- К лазурным солнечным лучам Ведет дорога всех, Будь в жизни честен, смел и прям И ждет тебя успех!
Джами (Сад вечности).
Глава 1.
Лишь колышется пепел в воздухе. Деревня людской страны, с которой делили эту планету могучие драконы, горела сейчас очень красиво. Языки пламени, исполняя последний танец жизни, безжалостно отнимали жизнь у тех, кто попадался ему на пути. С воздуха ничего удивительного ведь такое творилось уже в шестой раз после внезапно вспыхнувшей войны на этом материке. Молодой воин Тихого ветра летел над деревней и задумчиво глядел на бегающих с мечта на место людей, которые, перенеся шок набега врагов, сейчас не могли ничего сделать. Некоторые пытались спасти имущество, кто-то искал родных или друзей. Дре-Икан сменил задумчивый взгляд на грустный. Ему было не по себе в этом крае. Ему так хотелось вернуться на Дреагард в страну, где живут только драконы. Страна людей ему не нравилась, но в то же время, она вызывала у него глубокий интерес к ним. Для него люди представляли воплощение разрыва между желаниями. Он не мог понять, почему люди так и не могут по настоящему познать, чего им на самом деле хочется. Но самый главный вопрос был в том, почему они воюют между собой. Особенно его раздражало поведение отцов людских. Постоянно срывают гнев на своих детях и женах. Драконы отличались от людей всем, что можно было перечислить. Люди бесцельно тратят свои годы смертной жизни, бесполезно гоняясь за мечтой стать бессмертными, в то время как драконы просто постигают мудрость. Именно благодаря мудрости драконы стали бессмертны. Они сами могут назвать свой день смерти как самурай. Только став мудрецом, понимаешь, что жизнь была прекрасной, и ты достойно прожил ее, и ты станешь по истине бессмертен, если останешься в памяти своих детей или народа, любого народа. Человек пытался отгородить себя от суровой природы и создавал все, что могло помочь ему не работать, а бесцельно тратить энергию на отдых. А драконы всю жизнь работали и внимали суровости природы пока, в конце концов, не поняли суть природы и познали глубокую мудрость, затем просто стали бессмертными. Теперь любой дракон жил как король. А молодая раса людей до такой степени мучает себя незнанием своей силы, что уже приблизилась к своему закату. Дре-Икан не мог поверить, что потомки великой цивилизации под названием Славяне не могут познать простую истину мудрости. Молодой дракон вздохнул, и устало покачал головой и, взмахнув крыльями, поднялся к облакам. Стараясь не думать об этом, он попытался выделить основные достижения Славян в общение с драконами. Славяне по истине были мудры и продвинуты в технологии. Они говорили на древнем языке, на котором сейчас говорят драконы. С тех времен прошло не меньше трех тысяч лет. Эпоха сменилась новой. Дре-Икан выделил основные части языка и сравнил со Славянским. Вот и раздел. В тот момент, когда в слове «нападение» произноситься Рхенара, в драконьем языке произноситься Хенара. Но есть множество других слов и форм глаголов в языке Славян, которые были немного искажены и изменены. На данный момент, лишь единицы знали древний, теперь уже драконий язык. Ветер дул в лицо и создавал незабываемое ощущение свободы и блаженства. Когда ветер наполнял перепонки крыльев дракона тот, забывая и отбрасывая мысли в сторону, отдавался ветру всем разумом. Это называлось «Доверие ветру» такая тактика появилась недавно, но использовалась Славянами во время медитации. До Дре-Икана доходили легенды о том, что некоторые Славянские монахи боевых и духовных искусств, прыгали с высокой горы Шоан-Ту-Саи, показывая драконам чудеса перевоплощения души. Они словно обретали крылья и плавно садились на землю. Первым драконом, познавшим это искусство, был великий мастер Шоан, что в переводе значило Гора, он то, и обосновал эту школу. Затем появился второй мастер, постигший это мастерство и совершивший великую революцию в области боевых искусств Талиона, соединив его с мечом. Через две тысячи лет появился стиль Тихого ветра, который считался переделанным, но все так же потрясающим стилем Славянских боевых искусств. Затем появился третий мастер по имени Саи. Он первым достиг комбинации стиля с полетом и первым объявил это искусство лишь для избранных воинов. Позже ту гору назвали именами троих мастеров Шоан-Ту-Саи. Вот так и появилась крепость у ее подножия.
***
На ледяном ветре смерти, принесшим пепел из догорающей деревни, порхал темно красный плащ высокого человека в синей одежде. Он стоял на высокой одинокой скале и с усталым лицом смотрел на деревню. Волосы его были черны и длинны, зачесаны назад, лицо было азиатским, глаза карие. Его имя заставляло впадать в ужас всех, кто его слышал, ему было более трех сотен лет. К нему поднялись трое солдат в черных костюмах. На головах у них были треугольные соломенные шляпы. Лица их были скрыты за черными масками. На их спинах были длинные немного загнутые мечи с рукоятью в четыре руки. Человек устало вздохнул и посмотрел на них. - Генерал Мингар-Ян-Геран противник отброшен далеко на северо-восток в края Дреагарда. – Солдат в черном, терпеливо ждал ответа. – Сер? Мингар спустился к ним, неуклюжа пиная камни и, заведя руку за спину приподнял полог плаща, чтобы не волочился. - Это очень плохие новости. – Печально заявил генерал. - Сер? – Вновь не в понятие обратился солдат. – О чем вы мы ведь отбросили сопротивление. Генерал покачал головой и посмотрел на деревню. - Мы отбросили их, но не победили, они сожгли нашу одну из деревень. – Он перевел взгляд на солдат. – Сопротивление со стороны Эфтианорра привело к тому, что эльфы вышли из своих лесов и перешли на сторону «Третьего королевства» в то время как люди из нашего королевства несут огромные потери. Королевство Эртор поднялось до невиданных высот и, разумно используя оружие, которое они получили из древнего города Славян, а именно одной из наций под названием Хелвары, продвигаются к границам нашего Верторра. Мы не можем допустить этого и должны нанести удар по «Третьему королевству», пока не поздно и пока наши воины держаться на ногах. Солдат всплеснул руками. - Генерал они отправились к драконам и могут просить у них помощи тогда нам всем конец и «Третьему королевству» и Верторру с Эртором и всему материку Эбингард конец! – Горячо выпалил солдат. - Ютани успокойся. – Генерал положил руку на его плечо. – Драконы не станут помогать людям из Эфтианорра. Они не станут вмешиваться в наши дела до того момента, когда ситуация не выйдет из-под контроля. - Генерал Мингар! – Солдат посмотрел на старшего по званию. – А если мы попросим помощи у того дракона. Мингар-Ян-Геран посмотрел на серебряного дракона, летящего над деревней к противоположной скале. Сердце сжалось у него, когда он его увидел. Такое ему не разу не виделось. Дракон летает над землями Верторра, это было поразительно, и что он мог тут делать. Не заставив солдат долго ждать, он спустился к ждущим внизу воинам и, взобравшись на свою лошадь, прекрасного белого скакуна, он дал команду своему батальону и двинулся к скале.
***
Дре-Икан записал в блокнот все, что видел и все свои выводы, затем нарисовал внизу быстрый набросок горящей деревни и запомнил его, затем вырвал станицу и, сохранив информацию в своей драконьей памяти, а она у них очень точная, и долгая, сел на удобный камень рядом и задумчиво посмотрел на горизонт. Две скалы и деревня между ними находились в жаркой пустыне. Земля была сухой и имела красный цвет почвы. Повсюду были разломы и трещины. Зачем сожгли деревню, затем что в ней добывали руду или какие-то магические элементы. Уперевшись нижней челюстью о сжатый кулак он стал размышлять. Раса Славян имела три разделившихся наций; первая была под именем Литары – те, кто научил драконов мудрости, второй была Хелвары – те, кто были предками людей, и третья Вэльфары – те, кто был предком эльфов и орков. Дракон закрыл глаза и представил себе страдания тех, кто был в той деревне, тех, кто сейчас живет под тяжелым бременем войны в Эбингарде. Было весьма трудно пережить все эти мысли. Вдруг он что-то почувствовал, течение ветра и его волны изменились, тревожно предупреждая об опасности. Дре-Икан медленно потянулся к поясу. На нем он нащупал три дротика и осторожно, не делая резких движений, вытянул их из кармашка. Вдруг упал камень и дракон, открыв глаза, мгновенно развернулся и метнул дротики на шум.
Три дротика устремились к незваному гостю. Их грозные и тонкие жала хищно блеснули на солнце. Дротики напоминали маленький стальные шипы. Они летели на странного человека в черном костюме. Тот, увидев их приближение, молниеносно отреагировал и, высунув свой меч из-за пояса, круговыми движениями послал дротики обратно. Дракон не шелохнулся, когда дротики отскочили от его чешуи. Незнакомец вложил свой меч в ножны за поясом и сразу окружил себя шестью солдатами в черных одеяниях, они мгновенно обнажили свое оружие, и встали в боевые стойки. - Нет стойте! – Дракон поднял левую руку, а правую положил на рукоять меча. – Я дракон из культа! По принятым правилам в культе имперских драконов. Дре-Икан положил правую руку на оружие, чтобы в нужный момент атаковать или отбить атаку врага. Жест поднять левую руку по поверию культа означал, что воин не хочет сражаться. - Кто ты? – Грозно спросил человек. – Как твое имя дракон. - Дре-Икан, я из рода Аллрейвен! – Представился серебряный дракон и, с опаской смотря на человека, медленно не отводя глаз поклонился. – А вы кто? Убедившись, что дракон не станет нападать, генерал Мингар отдал приказ убрать оружие и оставить лишь луки. - Я генерал армии Верторра Мингар-Ян-Геран. – Он внимательно осмотрел дракона от хвоста до кончика рогов. – Где ты научился так бросать дротики? - Я воин тихого ветра, но принадлежу культу. – Дре-Икан отвел руку от рукояти меча, но оставил ее на поясе. – А культ принадлежит мне. - Так значит, ты и есть тот самый дракон по имени «Поющий воин»? – Спросил генерал, не веря своим глазам. Дракон молча кивнул. Мингар вышел из-за живой стены солдат и подошел к дракону. Он оказался на голову ниже дракона. - Я наслышан о ваших подвигах и о вашем мече «Коготь дракона». Я даже слышал, что вы учились в крепости Шоан-Ту-Саи. - Да это так. – Подтвердил он. – А вы как вам удалось отбить дротик? Мингар рассмеялся и гордо выпятил грудь, упря руки в бока. - Я воин и ученик легендарного дракона «Белой песни» он тоже был из вашей школы. – Заявил генерал. – Может ты вспомнишь его получше, если я скажу тебе имя его меча? «Снежный клык» Дре-Икан возбужденно вздохнул, его глаза наполнились испугом. Он был наслышан о великом белом драконе из Шоан-Ту-Саи. На счету этого дракона было более двух сотен драконов и людей, включая эльфов и магов. Слух об этом драконе разнесся по всей планете Талион. - Вспомнил, значит? – Спросил довольно Мингар. – Так вот знаешь ли ты, что драконы здесь не летают? И ты наверняка не знаешь, что драконов здесь ловят и даже страшно сказать, что с ними делают. - И вы хотите меня поймать? – Успокоившись, промолвил Дре-Икан. – Вряд ли вам это удастся! В следующие мгновение меч покинул ножны дракона и, создавая в воздухе яркие светлые узоры, покрылся кровью. Дре-Икан ринулся в атаку так быстро, что звук не успел осесть, как дракон уже стоял над шестью израненными телами солдат. С пугающе мрачным и спокойным взглядом он посмотрел на генерала. Лежавшие солдаты со стонами корчились на земле и прикрывали многочисленные, но легкие порезы на ногах и руках. - Подожди! – Вскрикнул Мингар. – Я не говорил этого… - Но ты так подумал! – Дракон прижал человека к скале и поднял над землей. - Нет, я не хотел тебя убивать, и они не хотели, я просто не договорил. – Прохрипел он. - Ты не был учеником дракона. Дракон просадил эти слова сквозь зубы и прошипел. - Да ты прав я не был его учеником, но я воин ветра, как и ты. – Его лицо стало синеть. - Нет, ты человек, который просто ненавидит нас. – Когда лицо человека стало, синим, дракон разжал свои пальцы и отпустил его. Генерал рухнул на землю и, держась за горло, судорожно отдышался. - Можно поступить честно. – Не оборачиваясь, промолвил дракон. Затем он покрылся серебристым светом. Когда свет спал, пред генералом был не дракон, а молодой юноша в длинной белой рубашке. На красном поясе, что был поверх нее был длинный меч в виде катаны. Волосы юноши были заплетены в длинную косичку и были серебристыми, лицо было белым, глаза были синими. Он медленно повернулся к Мингару. - В культе принято правило. – Сказал не изменившимся голосом дракон. – Если хочешь доверия, ты должен сразится на равных. Если то, что ты говорил, правда, то ты сможешь выжить.
Глава 2
Белый дракон сейчас стоял на пустынном поле. Его мысли были отброшены в сторону. Мозг его был пуст, он лишь сосредоточился на одном. Тренировка. Сейчас он стоял на двух ногах и сжимал в руках свой меч. Крылья его были слаженны на спине. Глаза закрыты. Он был потрясающе красив. Принадлежал к белой расе. Длинный гибкий и тонкий клинок меча был как зеркало, отражая все что, было вокруг. Рукоять его была уверенно сжата рукой дракона и была тоже белой, на черене было кольцо, в котором была завязана красная лента. Он был молод и прекрасен, но никто не знал, что его дух был отнюдь не молод. Вздохнув в последний раз, он медленно раскрыл глаза. Они были алыми. Клинок блеснул перед его лицом. Его чешуйчатые губы сформировали улыбку на левой стороне лица. Лишь дунул ветер, и он представил себе прекраснейший снегопад, среди него дракон был невидим, но его алые глаза стали метаться в разные стороны. Увидев у себя в разуме, как он грациозно уклоняется от падающих снежинок, он воплотил свой танец в реальность. Плавные и красивые движения его меча уверенно совершались после каждого грациозного шага дракона. Он дышал равномерно и не куда не спешил. Лишь изредка ускорял темп дыхания, когда входил в долгий прыжок. Дракон был похож на белого журавля. Несколько завораживающих удара и он вновь вернулся в исходную точку, откуда начинал. Но он еще не закончил он только, только разогрелся. Меч мгновенно ушел в сторону и за спину, крылья расправились, и подняли его в воздух. Он закрыл глаза и представил мысленно врагов. Затем так же медленно открыл глаза и, приземлившись, резкими круговыми движениями, разрубил всех воображаемых противников. Затем как лебедь упал на земли и накрылся крыльями, а потом быстро поднялся и сделал невозможное движение мечом и, наконец, завершающий удар в воздухе. Разящий сверху, он встал в свободной стойке, выставив меч перед собой. Меч изогнулся и издал звон. Дракон улыбнулся, за все время тренировки в его разуме падал снег, когда он обернулся к восходящему солнцу, снег пропал, осталось лишь поле.
***
Белая песня сейчас сидел возле костра и тепло смотрел на спящую рядом золотую дракессу. Он сидел в позе лотоса, положив хвост и меч себе на ноги. Его алые глаза отражали языки пламени, которые испарялись в небе. Сейчас было раннее утро, Белая песня только недавно вернулся с тренировки на том поле. Костер развел только сейчас, чтобы дракесса не замерзла. Она спала, как ребенок, хотя была уже взрослой дракессой. А дракон не ощущал холода и по этому сидел подальше от костра. В детстве он подвергся странной болезни, которая сделала его одним из ледяных змей. Теперь он не мог познать, что такое солнечное тепло или тепло от костра, он его попросту не чувствовал. А как ему хотел почувствовать его, как хотелось познать теплое прикосновение солнца и жизни. Он смотрел на дракессу, словно моля помочь ему, но он понимал, что он больше никогда не вернется в тепло. От этой грусти ему хотел плакать, но он и этого не умел, он не умел плакать. И даже радоваться в полной мере не мог. Дракесса проснулась только через час. Оглядевшись, он увидела сидевшего неподалеку дракона и смущенно отвела взгляд. Тот заметил, как она проснулась, но не обратил на это никакого внимания. - Белая песня? – Дракесса подошла к нему и легла рядом. – Сколько я спала? - Не долго. – Ответил тот. – Где-то чесов четыре или пять. Она потерлась щекой о колено воина. - Белая песня, почему тебя так зовут? – Нежно спросила она, посмотрев ему в глаза. - Это хорошее имя Теора. – Он неумело погладил ее по голове. – Просто у меня нет помимо него ничего. Она посмотрела на траву, на которой они находились. Белая песня встал и потянулся, так что затрещали кости. Расправив крылья, он попытался почувствовать теплые лучи, которые наполнили его крылья, но разочаровался в принципе, как и всегда до этого. Он расстроено опустил крылья и хмуро посмотрел на солнце. - Нет ничего. – Он покачал головой и повернулся к Теоре, та потянулась, как кошка и легла на спину, расправив на земле крылья. Белая песня склонил голову на бок. Дракесса закрыла глаза и улыбнулась. - Что? - Иди сюда. – Она подняла голову и, улыбаясь, кивнула. – Скорей. Дракон подошел к ней немного настороженно. - Солнце такое теплое. Белая песня понурил голову. Дракесса вспомнила о его проблеме. - Ой. Прости я, не хотела. – Она прикусила палец. – Я забыла. - Ничего. – Он ухмыльнулся и лег рядом. – Зато небо красивое. Зато я могу наслаждаться красотой. - Жаль, что ты не можешь наслаждаться жизнью. – Промолвила дракесса. - Да. – Белая песня мечтательно закрыл глаза. Через секунду он открыл их в испуге и показался таким смешным. Теора рассмеялась. Солнце поднялось в небо и теплыми лучами согрело замершую за ночь землю.
***
Днем они летели над землями Дреагарда. Золотая и белоснежный драконы, расправив свои широкие крылья, летели не спеша. Ветер поднял их и сейчас, они парили или плыли в его течении. Конечно, в это время дня можно было увидеть много пар и одиноких драконов в небе над огромной скалой. Скала была полой и имела внутри большой, но все же маленький город. Примерно две огромных башни, возвышающиеся, словно антенны и высокие дома. Под скалой находились еще несколько домов и оборудованных пещер. С воздуха город напоминал огромное озеро со скалой по центру. По лазурной небесной глади воды расползались круга видные паутины на перекрестках линий, которых стояли защитные и трансляционные аппараты. Рядом стоял огромный космодром представляющий собой огромный круг с многочисленными огнями и большими кораблями. На горизонте виднелись еще такие же озерные города, их называли черным оазисом. Оазис, над которым они сейчас летели, именовался Дреинор. Он являлся самым крупным космодромом на материке Дреагарда и самым шумным. Столица Талиона напоминала огромный полис, где прибывшие беженцы из других планет могли пережить свое горе. Обычно многие драконы держались подальше от таких городов как столица. Ближе к лесу стояли тихие оазисы, на которых были возведены такие города как; Стеральхом, Юнеург, Ментаил, Крог и Тайга. Двое путников держали путь на Ментаил, им нужно было поговорить о задание. Конечно, Талион не был такой планетой, на которой во всю царствовали грабежи или убийства. Солнечная система Талиона имела два солнца. Одно греющее, а другое совсем не видимое, синий карлик, создающий дополнительное гравитационное поля для планет. Солнце притянула девять планет, но солнце Талиона было меньше солнца земной системы. Из девяти звезд лишь две оказались пригодными для жизни. На Талионе было свободное обучение. Драконята познавали жизнь читая книги о истории планеты и философии. Многих драконят родители отправляли в школы боевых искусств, самой распространенной была школа Шоан-Ту-Саи, к сожалению и самой высоко дисциплинированной. Других драконят с ярко выделенными фантазиями и мыслями отправляли в другие школы. Гильдия образования создала специальные группы для детей с интеллектуальными склонностями к науке, а не к философии, как правило, восемьдесят процентов тех, кто отправлялся в такие школы становились учеными или ксенобиологами. Для увеличения производительности драконьего труда ученные создали специальные компьютерные системы позволяющие создавать автономные модули, прямиком, подключенные к сети. Благодаря им, машины стали строить корабли в то время, как драконы создавали машины и изучали космос. Крупнейшим заводом по производству кораблей стал Айрин прай. Целый спутник луна был огромным заводом. Уровень развития машин становился слишком высоким для драконов и по этому верховный совет принял решение об устранение сети из драконьего края и уничтожение Айрин прай. Существовала угроза того, что машины могли уничтожить Талион. Но это было все в прошлом. Теперь драконы занимались свободным обучением, кому что нравилось, и они стали жить как до прорыва в технологии. На данный день насчитывалось всего два мощных корабля с искусственными интеллектами на борту последних поколений, корабли получили имена братьев, которые их построили Ор-лан и Лао-ран. Белая песня не вольно вспоминал свое детство. Он был рожден на Аресе, на планете, где постоянно лилась кровь. Он рос не так как обычные дети Талиона.
*** Старый ученик. Краткая история жизни.
Целых пятнадцать лет он прожил в рабстве у богатого купца. Ему приходилось убирать за ними, мыть полы, а когда он подрос, его отправляли на охоту, чтобы добыл оленя или кого ни будь еще. Травили голодными и злыми собаками, если не подчинялся, кормили скверно два раз в день одна и та же похлебка и лишь иногда, для того чтобы он сохранял форму, ему бросали жареное мясо. А он так мечтал о воле и о приключениях. Иногда он смотрел в окно в своей комнате, точнее он жил в подвале, где было холодно и сыро, на звезды и мечтательно закрывал глаза представляя, что кто-то его спасет и заберет отсюда. Конечно, он мог просто убежать на одной из охот, но куда он пойдет ему некуда будет деться. В то время была массовая ненависть к драконам на Аресе, их убивали, давили, как тараканов пока их численность не ограничилась до ста, это было на материке Люндран. Были даже страшные побои малого дракона, его дразнили сыновья купца, называли его белой дырой и часто пинали его, плевали в него и кидали камни. Однажды, он сидел на крыльце и строгал палку, чтобы пойти охотиться. Именно тогда сыновья решили поиздеваться над ним, изобретя новый способ унизить его. Они сделали из тряпок дракона и нарисовали на ней кривую гримасу. Затем бросили куклу в него. Он естественно испуганно отпрянул от куклы, а потом, осмотрев ее, понял, что это шутка. Когда он повернулся к мальчишкам, кукла взорвалась. У семьи, в которой он служил, жил еще один алхимик, тоже был злой и ненавидел драконов сердцем, именно он и придумал для детей такую штуку, как взрывчатка. Взрыв обжег его белую чешую и разорвал перепонки крыльев, когда он ими прикрылся. Тогда никто не помог ему залечить раны. Сыновья рассмеялись, потом подошли и перевернули его, а потом, потеряв интерес к нему, убежали, оставив его лежать на крыльце. Когда он пришел в себя, вечером его сильно бил хозяин и натравил на него собаку. Но, увидев в нем уже истерзанного и измученного дракона до такой степени уставшего от такой жизни, что даже собака злая почти бешенная сжалилась, что облизала его, вместо того чтобы покусать. Собака была благородной крови и стоила не малых денег, хозяин боялся ее выкинуть на улицу. Такой вид бойцовских собак ценили выше, чем драконов. Через неделю отдыха, который выпросила младшая дочь у отца для дракона, он был уже полностью здоров. Вдобавок она попросила отца, и мать уделить больше внимания его питанию, ну как тут откажешь дочурке, согласились, и братья ее, чтобы казаться паиньками, даже леденцы ему стали давать. Пожалуй, единственной из семьи, в которой жил дракон, кто более хорошо обращался с ним, была та маленькая девочка. Ее лицо он запомнил надолго. Длинные светлые волосы, светлое лицо, голубые глаза. И что самое главное приятный ласкающий голос, при котором он чувствовал себя в безопасности. Иногда она спускалась к нему в подвал и пела на ночь песню. Ему уже исполнилось больше десяти лет, и он был уже ростом с самого хозяина. Теперь к нему обращались, как с рабом в полной мере. Хозяин отправил его на бои за жизнь и сказал, что если хочешь жить, давай дерись. На ринге приходилось драться с людьми или животными. Первый раз его поставили просто так побиться против человека размером с гризли. Он получил тогда сильно. Был разбит нос, выбиты почти все клыки, обломаны крылья и вывихнуто правое плечо. Девочка, ее звали, Моли выпросила у отца, чтобы тот забрал его из клетки и отвел домой.
- Папа, пожалуйста, забери его отсюда, пойдем дамой. – Она схватила купца за руку. Тот посмотрел на нее и присел на колено. - Дочурка ты моя Моли. – Он погладил ее по волосам. – Надо деньги ему зарабатывать, а не просто так по дому хвостом валять и полы мыть. - Ну папа! – Девочка с жалостью посмотрела на плачущего дракончика. – Ведь ему же больно. Купец посмотрел на него и покачал головой. Потом подошел к клетке и осмотрел его приказал высунуть морду через решетки они все равно были велики. Его звали тогда Тиффи. Дракончик подчинился и просунул морду. Купец схватил его за больное место и поводил вверх и вниз. Тиффи зажмурившись, терпел, роняя слезы. Наконец купец отпустил его и протолкнул назад, затем повернулся к Моли. - Да ты права его надо забрать. – Он почесал затылок и погладил ровную бородку на круглом животе. - Пап, а можно он будет жить со мной в моей комнате? - Да ты что! – Испуганно подпрыгнув на месте, будто его обожгли горячей палкой, промолвил купец. – В комнате у себя животное держать! Девочка вцепилась в руку отца. - Пожалуйста, пап. – Через слезы промолвила она и хмуро посмотрела на него. – Пусть хоть немного поживет, как нормальные люди. Купец долго смотрел на девочку потом на дракончика. - Ну ладно хорошо только смотри, если я его увижу спящим после подъема как обычно он у меня таких… отхватит, что мало не покажется. – Наказал отец дочери.
Тиффи принесли домой сыновья купца, теперь он знал, как их звали Рондер и Крондер. Сперва жена купца промыла ему раны и перевязала крылья, потом купец вызвал алхимика, тот через усилие воли, помог вправить плечо дракончика и составить отвар для регенерации. Алхимика звали Альб. А вот купца дракончик продолжал звать хозяином. - Да не дергайся ты, дай сюда, не прячь крыло, подожди, дай его сюда, я знаю, что больно тварь, дай мне его поправить и перевязать, проклятие. – Жена купца ее звали Мария, пыталась утихомирить убегающего от боли дракончика. – Сиди спокойно! Еле сумев справиться с ранами крыльев и тела, они принялись за его лицо. Сперва они вымыли его, хорошенько вымыли его с мылом. Затем намазали морду серой пастой, которую приготовил алхимик. Наконец они закончили с ним и принесли в комнату к Моли. Тиффи сперва хотел, было, сам дойти, боясь, что таскание его туда сюда утомит хозяев, и они его накажут, но купец и его жена сказали цыц и вдвоем перенесли его в комнату. Там они ему расстелили старый матрас на полу и дали одну из подушек. Такой роскоши дракончик еще не видел он с радостью лег на новое место. Когда все ушли, Моли легла спать. Накрывшись одеялом, она посмотрела на дракончика. Тот, лежа на боку, свернулся калачиком. Ей стало его жалко все-таки холодно и она, разбудив его, предложила лечь с ней. Он сперва испугался и отказался, но потом она сообщила, что расскажет отцу, и он его вновь в клетку посадит, и ему ничего не оставалось, кроме как подчиниться юной хозяйке. Моли почувствовала вину перед ним, но скрыла это и, забравшись на кровать, а она была для нее очень велика, она подождала пока дракончик неуверенно залезет под одеяло. В первый раз торчал только хвост, он смешно вилял туда суда, что Моли не выдержала и засмеялась. Сумев забраться на кровать, дракончик свернулся калачиком, и уснул. Под одеялом было очень тепло и уютно.
На следующее утро его лицо вымыли от маски и осмотрели. Все раны зажили, даже шрамов не было. Крылья благодаря отвару Альба тоже были вылечены. Будучи чистым и выздоровевшим он стал куда красивее, чем был. Даже отец Моли как-то задумчиво его осмотрел. Красивый стал белый дракон, очень красивый. Моли радостно погладила его по голове. За завтраком он сидел рядом со столом, и ему перепадало несколько кусочков жареного мяса, которое давала ему Моли. Облизывался и становился смешным и симпатичным. Купец терпеливо наблюдал за дочерью и неохотно догадывался, что дочка хочет сделать его домашним и даже более того членом семьи. Встряхнув головой, прогоняя мысли, купец отвернулся от дракона и посмотрел в окно. Его жена Мария тепло улыбалась дочери и тоже осторожно погладила дракона по голове. После завтрака Тиффи чувствовал себя прекрасно. Впервые за десять лет он так хорошо поел. Солнце, наконец, оно подарило ему день хорошей жизни. Правда, сегодня ему было как-то слишком морозно.
Вечером Тиффи впервые лег рано. Моли стала петь ему песню, которую он так любил. Представляя, как играет скрипка, по словам девочки, дракон закрывал глаза и внимательно слушал. Ее голос звучно разливался в ушах Тиффи. Мария сидела за столом и смотрела на стоявшего у окна мужа говорившего с алхимиком. - Альб послушай, моей дочери этот дракон стал как родной. – Купец упер руки в бока и выглянул в окно. – Ты можешь что-то сделать? Алхимик подергал себя за аккуратно постриженную бородку. - Да я это предусмотрел, когда мы его лечили. – Альб довольно задумался. – Я тогда нечаянно перепутал одну склянку. Купец немного настороженно, но все-таки довольно похлопал его по плечу. - А что с ним может случиться? - Ну, скажем, он может не с того не с сего стать бешенным или еще хуже. - Ты только смотри, чтобы он на Моли не кинулся! – Наказал купец. – А то я и тебя этой дрянью напою! Альб кивнул. Они простояли так, не долго обсуждая свои планы на следующий день. Купец собирался отправиться на рынок и продать там кое, какие веши. Бурные споры насчет дракона прервал крик девочки. Первой кухню покинула Мария за ней купец, а алхимик, немного тревожно потирал руки и медленной походкой направился в комнату Моли, откуда донесся крик.
Моли пыталась накрыть дракончика одеялом, но тот все равно судорожно трясся и что-то бормотал. Его глаза так сильно расширились, что на нижних веках натянулась полоса чешуи. Глазные зрачки сузились до такой степени, что казалось они, растворились в пелене его глаз. Тиффи сжался в комок и, смотря на потолок, поджал крылья. В комнате стало так холодно, что дыхание маленькой девочки превращалось в пар, а кровать, на которой лежал дракончик, покрылась тонким слоем блестящего инея. Девочка потерла руки и подышала на них, потом потрогала лоб дракончика и быстро отвела руку от него. Тиффи был на удивление холодный, как лед. Моли пыталась понять, что же бормочет он, как в комнату ворвались отец с матерью и сразу же обхватили себя за плечи. Отец потер руки и огляделся на полу был иней. Мороз словно проникал в кости. - Моли что случилось? – Он быстро вырвался вперед. Девочка отдернула одеяло, и купец увидел, что дракончик трясется от холода, который сам же и производил. Через минуту в комнату прошел алхимик. Купец мгновенно обернулся к нему. - Что с ним такое? – Он указал на белый комочек, судорожно трясущийся на кровати. – Он холодный как лед! Альб обошел купца и присел на кровать. Затем посмотрел на дракончика. Обвернув руку в мантию, он осторожно приподнял голову Тиффи, и посмотрел в его глаза. Зрачки были стянуты очень сильно, веки дергались, он нервно дышал, словно в агонии. Осмотрев его глаза, алхимик удивленно приподнял бровь и положил дракончика назад. - Хм… - Промычал он. - Что значит хм? – Спросил купец. – Ты знаешь, что с ним или нет? Алхимик встал с кровати и, скрестив руки на груди, подергал бородку. - Я с таким не разу не сталкивался, я думал, что отравил его, но его тело обратило яд в это… - Альб бросил взгляд на Тиффи. Купец, открыв рот, с испугом посмотрел на дочь. Та с яростью вдыхала и смотрела на отца, потом выбежала из комнаты. - Моли вернись! – Он ударил кулаком по ладони и презрительно взглянул на Альба. Дракончик тем временем становился все холоднее и холоднее. Удивительно как он еще не закристаллизировался. Алхимик почесал затылок. В комнате становилось невыносимо холодно. Мария и ее муж больше не могли там находиться, и они вышли из комнаты, оставив алхимика один на один с феноменом. Альб задумчиво подергал бородку, теперь он видел, что дракончик был не совсем простым. Это объясняет тот факт, что белый дракон действительно относятся к третьей расе, к ледяным или кристальным драконам. Алхимик ни разу с таким не сталкивался, но был уверен, что яд здесь ни причем, скорее всего дело в том, что он переживал последствия яда. Альб знал, что яд не мог убить дракона, но он мог сделать его бешенным. Такие яды наверняка не действовали на расу ледяных. Пока он, размышляя, сидел на кресле в совершенно холодной комнате, дракончик пришел в себя. Его зрачки, наконец, вернулись в нормальное положение, а глаза расслабились. Он медленно восстанавливал дыхание. Альб услышал, как Тиффи перевернулся на другой бок и встал посмотреть на него. Пораженный тем, что дракончик спокойно уснул посреди оледеневшей кровати, алхимик покачал головой и осторожно удалился из комнаты.
На следующее утро Тиффи проснулся оттого, что не чувствовал своего тела. Открыв глаза, он немного вздрогнул, потом полежал, немного смотря на потолок, как солнце поднимается. И спрыгнул с кровати. Пол был немного сырой. Дракончик немного потоптался на месте, чувствуя, что ноги ватные. Затем он дыхнул и увидел, что воздух в комнате совершенно холодный. Взглянув на окно, он увидел на нем иней и морозные узоры. Открыв двери, Тиффи заметил, что из-под двери вырывается пар. Дракончик в изумление спустился вниз в кухню, чтобы найти Моли. И только теперь он понял, что девочка не ночевала у себя в комнате. Наверняка хозяин теперь на него сердиться. На кухне было пусто. Его мучило чувство голода и странное колющее ощущение в крыльях. Наверное, сейчас еще рано и все спят. Он вышел на улицу во двор, где поднималось солнце. Тиффи хотел встретить его теплые лучи и расправил крылья. Однако тепла он не ощутил. Посмотрев на башню, в которой жил алхимик Тиффи решил сходить туда. Он словно забил, что Альб ненавидит драконов как крыс. Потеряв страх, он удивился, почему ему не страшно перед ним. Поднимаясь по ступенькам и винтовой лестнице, дракончик задумался над вчерашним вечером. Вот он лежал на кровати, рядом Моли пела песню, а потом стало очень холодно и навалила тьма. Тиффи остановился и дотронулся до головы. Прикосновения он не почувствовал. Да и испуга, в общем-то, он тоже не ощутил. Алые глаза устремились к массивной двери в конце лестницы. «Альб алхимик должен знать что случилось» Подумал Тиффи. Поднявшись к двери, он дернул кольцо, нет, не открылось, потом он толкнул дверь, тоже не открылась. «Странно» Дракончик попытался провернуть кольцо, но оно было намертво сцеплено с дверью. Простоял он там у двери довольно долго пока не нашел в стене кнопку. В инфракрасном зрение ящера кнопка горела смесью желтого и красного с примесью зеленого цвета. Он осторожно нажал на нее и отпрянул назад. В этот момент он не ощутил страха вообще, а отпрянул он назад, потому что сам захотел. Встряхнувшись, Тиффи посмотрел на дверь. Та осталась закрытой. Потря гребень на затылке он сел на ступеньку и задумчиво на нее смотрел, виляя хвостом. Тиффи уже стал думать, что дверь не откроется вообще и, вздохнув, он повернулся назад, как до его ушей донесся громкий щелчок. Дракончик развернулся и взглянул на дверь, та немного отошла в сторону. За ней растянулась тьма, а потом из-за нее вышел Альб. Тиффи бы испугался и зажался в угол, но сейчас он не боялся и не хотел бежать в угол, потому-то угла не было. Он приподнял гребень, как он мог это понять видимо, если оставаться в спокойствие можно логично размыслить. Альб вышел в красной мантии с толстой пыльной книгой и, увидев дракончика, сидевшего на лестнице, остановился и чуть не выронил книгу. Его лицо замерзло с выражением испуга. Тиффи склонил голову на бок и поднялся на задние лапы. Не ощутив удивления лишь интерес, почему алхимик так смотрит на него. Но на самом деле Альб был очень сильно напуган и сейчас он видел, как два алых глаза мрачно и яростно на него смотрят. Ощутив, что дракон знает о его поступке с ядом, алхимик выронил книгу. Дракончик подошел поближе и заглянул в остекленевшие глаза Альба. Он, отмахнувшись, толкнул дракончика и, подняв книгу, открыл дверь и растворился за ней во тьме. Тиффи еле удержавшись от падения, понял, что его сердце не потеряло ритма. «Что происходит?» Задал сам себе вопрос он и, в поисках ответа, помчался за алхимиком. Войдя во тьму, он даже не вздрогнул. Увидев, как мелькнул полог мантии Альба, Тиффи быстро направился туда. Его сейчас разрывал интерес, почему коридор такой длинный ведь мы в башне. Оказалось, что башня соединялась с особняком длинным коридором. Алхимик бежал, что есть сил и, добравшись до своей комнаты, запер дверь в нее. Бросив книгу на кровать, он подбежал к огромному котлу с кипящей зеленой жидкостью и, зачерпнув стаканом ее выпил. Содержимое котла было успокоительное. Хозяин наказал сделать этот отвар. Успокоившись, Альб уперся спиной о книжную полку, на которой были старые потрепанные книги. В дверь врезался Тиффи и Альб отпрянул к концу комнаты, спрятавшись за котлом. Дверь была тонкой и не могла выдержать давления с другой стороны. Через минуту в комнату ворвался уже не Тиффи, не тот маленький дракончик, а уже наполненный гневом дракон. Альб убедился в том, что зря подлил яд. В комнате мгновенно потухли все свечи, и опустился смертельный холод. Алхимик осторожно выглянул из-за котла. Дракон с мертвым выражением лица оглядывался в поисках него. Боясь даже вздохнуть, Альб закрыл глаза. В инфракрасном зрение дракон мог видеть все, что излучает тепло. Холод, который он с собой принес, помогал ему выделить теплые объекты. Вся комната была выкрашена в голубоватый свет, лишь окно и котел излучали желтые огни. Тиффи прошел в комнату, его шаги издавали скрип, когда когти касались пола. Вдруг он заметил небольшое движение за котлом. Он сразу понял, что алхимику больше некуда спрятаться и он, вдохнув полной грудью, выдохнул лазурный огонь. Комната вокруг него осветилась ярким светом. Котел превратился в лед за считанные секунды. Альб от испуга вывалился из-за него. Дракон принял нормальное зрение и, схватив алхимика, швырнул его в полку с книгами. В этот момент Тиффи был словно сам не свой, он совершенно не чувствовал страха перед Альбом, не чувствовал ужаса, когда швырнул его туда и самое главное, он смог ощутить только гнев. Подойдя к еле поднявшемуся Альбу, дракон подхватил его за горло и, подняв над полом, прижал к стене. Алхимик, дергаясь, пытался расцепить пальцы дракона, но он только еще сильнее злил его. - Что ты со мной сделал? – Прорычал он. - Я… - Альб прохрипел. – Ничего я не делал… я просто… - Заткнись! – Он сильнее сжал пальцы, теперь алхимик не мог пошевелиться. – Ты всегда меня шпынял, теперь пришел мой черед! И не проси пощады, потому что ты ее не получишь! Отпустив, его дракон отошел на два шага назад и холодным дыханием превратил несчастного в ледяную статую. Оставил только голову. Альб закричал от боли. - Теперь ты можешь почувствовать то же, что и я! – Тиффи схватил его за челюсть так же, как и он когда-то его. – Я ухожу из вашего дома! Лишь оставлю жизнь тебе только потому, что я не такой бесчестный как ты. Заглянув в шкаф, Альба он взял там одну хорошую мантию и несколько книг из коллекции алхимика. Потом вышел из комнаты. Тепло вновь вернулось туда только через несколько часов и Альб смог оттаять.
Тиффи спустился на кухню и поискал, что ни будь поесть. Как ни как, а голод он чувствовать не перестал. Найдя несколько кругов колбасы и буханку хлеба, он заглянул в погреб. Там он нашел немного вина, но пить его не собирался, однако он взял его кто знает, может пригодиться. Затем посмотрел в мешках и нашел там немного денег и круглых цилиндра с сухими листьями чая видимо с востока. Все это он забрал с собой. Потом, походив по гостиной и залам, он нашел деревянный лук и несколько стрел к нему, так же старый пояс. Заглянув в главную залу, он снял со щита один хороший меч, и заткнул его за пояс. Забрав у хозяина его старый походный рюкзак, он поместил в него все вещи, которые нашел, и направился к выходу, у двери он взял длинную палку, которой пользовался хозяин, когда у него болели ноги, хороший посох. И открыв дверь, он был готов покинуть дом, как вдруг сзади раздался детский голос. Дракон повернулся к нему и увидел Моли. Она стояла в ночной рубашке и видимо только недавно проснулась. - Тиффи ты куда? – Он протерла глаза. - На охоту. – Через силу улыбнулся дракон и присел на колено. Моли подбежал к нему, и обняла, потом отошла от него. - Ты такой холодный! – Потря ладони, произнесла девочка. – Папа отравил тебя! - Я знаю Моли. – Сказал дракон. – И по этому холодный. - Ты не вернешься да? – Грустно спросила она. – Ты уходишь? Тиффи вздохнул и попытался хоть как-то выделить тепло, чтобы обнять Моли и в этот момент что-то проскользнуло в его сердце что-то невыразимо знакомое и горячее. На миг холод перестал окружать его, и он обнял девочку. - Прости Моли. – Он погладил ее по светлым волосам. – Но я должен уйти, я знаю, что там меня кто-то ждет, но ты не горюй. Я вернусь! Девочка всхлипнула и со слезами посмотрела в алые глаза Тиффи. - Правда? - Правда, правда! – Он улыбнулся ей, но уже по настоящему. Моли опять крепко его обняла и отпустила. Дракон вышел за дверь и помахал ей крылом. Девочка тоже помахала так, будто больше его не увидит. После всего этого дракон расправил крылья и взмыл в небо. На душе у него было тяжко, он обманул ее, что вернуться на самом деле он никогда не вернется. Но тяжесть пропала, когда холод, не ощутимый холод вернулся и заполнил его душу. Теперь был только он и небо бескрайнее небо. Он летел навстречу солнцу и приключениям.
Позже он вступил в гладиаторские бои, где научился выживанию. Но перед этим он долго жил в лесу. В пятнадцать лет он во время прогулки по полю вспоминал без горя о моли и без тяжести разлуки. Через неделю за ним прилетели с Талиона родители. Они потеряли его, когда он был еще маленьким, и долго искали целых пятнадцать лет. Когда они его нашли, то, чуть ли не узнали его. Он так сильно изменился, стал бесчувственным и холодным. По возвращению на Талион он поступил в школу боевых искусств и быстро там продвинулся. Когда он достиг испытания с учителем он, не желая его убивать, покинул школу и выбрал путь одинокого воина или воина тихого ветра, накапливая мастерство в странствиях по планете, переживая невероятные и головокружительные приключения.
*** Старый ученик И снова Талион.
Глава 3
Белая песня и Теора достигли места назначения – оазис Неорта. Это был один из самых больший гарнизонов на Дреагарде. Представляя собой тот же оазис, только напичканный солдатами. Именно там они должны были встретиться со старым другом. Приземлились они у ворот в оазис и там их встретили несколько драконов – солдат. - Что такое, что вы тут делаете? – Мускулистый и крупный черный дракон подошел к ним и осмотрел пару. – Гражданским вход воспрещен! Белая песня был на голову ниже солдата, но смотрел на него спокойно. - Я Белая песня, а это моя спутница Теора, мы ищем тенн генерала Тэлгона Леарона. – Ровным голосом произнес белый дракон. - Что? Простите, не могу вам помочь, генерал занят! – Черный дракон стал толкать их от ворот. – Уходите пока мои ребята вам не сломали крылья. Насмешка очень сильно накапала на нервы Теоры. Дракесса обернулась к солдату и упря крылья в бока покачала головой, затем посмотрела на спутника. - Нам нужно поговорить с ним это очень, очень важно. – Белая песня старался, как можно меньше злости тратить на это. – И мы не имеем чести говорить с солдатом! У черного дракона глаза от услышанного стали квадратными. - Что? – Он прорычал. – А ну давай вали отсюда птенец! - Зарычал? Солдат попытался схватить его за горло, но тут же получил сильный хлопок ладонью по затылку и упал на землю. Оказалось, что Белая песня схватил его за голову и сделал подсеку ногой, потом толкнул его на ногу и тот рухнул, как дерево. Потом спокойно пнул его в живот. Солдат, что есть скорости, отбежал к толпе других солдат, те сразу приняли боевые стойки. Белая песня посмотрел на Теору, дракесса улыбнулась, и кивнула, приняв боевую стойку журавля. Дракон ухмыльнулся в сознание и грациозно принял стойку тихого ветра. Солдаты ринулись в атаку. Белый дракон увернулся от первой атаки и нанес точный и уверенный удар одному врагу в грудь, потом другому врезал кулаком по лицу, третьему он заехал ногой по животу, ну а четвертому сдала подсечку, и нанес удар кулаком по спине. Теора расправила крылья и подпрыгнула в воздух. Затем нанесла пять ударов; рукой, ногой, рукой, ногой и хвостом. Пятеро солдат уже легли на землю и потирали лица. Белая песня расправился с предпоследним солдатом и когда тот упал, сзади на него набросился последний. Белый дракон развернулся и, уперевшись крыльями в землю, нанес удар ногой в горло, в грудь и в живот. Черный дракон, который на него набросился, упал, стиснув зубы от боли. Дракесса в прыжке с разворота быстрым ударом послала последнего солдата к стене. Затем, схватив лежащего на земле противника, замахнулась кулаком. - Стойте! – Раздался знакомый хриплый, но могучий голос. Крылатые спутники обратили свой взор к хозяину голоса. В воротах уперевшись о закрытую дверь и, скрестив руки на груди, стоял зелено-золотой дракон. - Тэлгон! – Белая песня оглянулся к Теоре. Та, кивнув, врезала последний раз солдату и отпустила его. Белый и зеленый драконы подошли друг к другу. - Генерал Леарон. – Произнес хмуро белый воин. - Воин Тихого ветра. – Повторил генерал. Затем зеленый обнял белого и радостно засмеялся. Теора скрестив руки на груди тепло, улыбаясь, смотрела на них. - Теора? – Тэлгон взглянул на золотую дракессу. – Как ты изменилась! Стала красивой. Он подбежал и, обняв, поднял ее над землей. - Сестренка ты вернулась!
Через некоторое время они сидели в голографическом зале, где сейчас стояла заставка прекрасного поля с одиноким деревом и голубыми горами на горизонте. Драконы уселись в круг, и пили чай, который сделал Тэлгон. Поразительно, что грозный генерал Тэлгон, становиться мягким и по-детски радуется, когда видит свою сестру. - Ну, так зачем вы меня искали и ради чего вы подрались со стражниками? – Начал Тэлгон. - Тебе известно, где Дре-Икан? – Спросил Белая песня. – Не отнекивайся ты, единственный кто знает, где он. От этих слов дракон чуть было не подавился чаем. - Что, что? – Отдышавшись, спросил генерал. - Ты слышал, я спросил, где Дре-Икан. Тэлгон поставил чашку и посмотрел на белого. Лицо Белой песни было спокойным и уставшим. - Зачем тебе он? – Тревожно посмотрев на друга, спросил дракон. - Нужно. – В полголоса успокаивающе произнес белый. - Не ужели ты хочешь убить его? - Тэлгон нет! – Белая песня поднял крыло и успокоил генерала. – Я просто хочу с ним встретиться! Теора отключила голограмму. Белая песня встал и подошел к Тэлгону, положив руку на его плечо. - Доверься мне, я обещаю, что не трону его и когтем. – Он присел и с тем же выражением лица положил руку на грудь. – Слово воина Тихого ветра. - Слышал поговорку «Ты злом на зло не отвечай, оно лишь горе множит». – Тэлгон с болью посмотрел на друга. – Это о тебе. Белая песня вздохнул и подавил гнев, в душе погасив пламя ярости. Дракон знал, что лишь ища мести, он разыскивал Дре-Икана. Но в то же время он так хотел его увидеть поговорить и попросить помощи. Он не хотел причинять ему боль, но он помнил, что Дре-Икан сам причинил боль себе и не только себе. Белая песня был влюблен в Шан-Сю, но, уйдя в дальнее странствие, он по возвращению узнал, что Шан-Сю любила Дре-Икана. Теперь он разрывался между выбором убить друга ради любви или простить его ради его любви и дружбы. - Колеблясь между такими выборами, очень важно принять правильное решение, но дружба, это не точная наука, в ней есть и другие варианты. – Тэлгон дернул белого за крыло. – Послушай меня я тоже друг Дре-Икана и не могу предать его даже ради второго друга. Белый хмуро взглянул на генерала и кивнул. - Значит, ты сделал правильный выбор. – Он развернулся и прошел к выходу из зала за Теорой на выходе он остановился и, не разворачиваясь, произнес. – Я завидую тебе друг ты смог сделать выбор по своим чувствам и по своей совести, но я, потеряв их с корнем, не знаю, как сделать его. - У тебя есть сердце и оно достаточно горячо, чтобы помочь тебе в этом. – Сказал вдогонку Тэлгон. Дракон услышал эти слова, постояв несколько секунд, размышляя над этим, он вышел и ударил по кнопке закрыть дверь. Тэлгон остался один и грустно посмотрел в пол. - Да твое сердце уже нашло свою половину, и она гораздо ближе, чем ты можешь представить сестра! – В полголоса произнес зеленый дракон, сидя в пустом зале.
***
Дре-Икан летел над бесконечными степями, широко расправив крылья и не спеша, работал ими. На его спине сидел Мингар и, поражаясь всему, что видел, открыл рот. Серебряный дракон летел на низкой высоте и медленно, но не слишком медленно. Потому что если он сбросит скорость, то рухнет на землю. Прибыли она к месту, в которое летели через час после победы Мингара. Дре-Икан послушал его по поверию культа и направился в королевство Верторр
_________________ Я понял суть, Умело силой упровляя, Я встел на путь, Темного джедая, Несу я смерть и разрушенье, Врагов своих испепиляя... .
Дрейк Аллрейвен (Дарт Эд Маракин)
|